16.11.2013 в 11:16

Пишет  cwrth:

 Olgashaman

@темы: Хао Асакура, Йо Асакура, Shaman King, восхищение, арты благодарных

---

Не Отвергай Меня

Название: Не отвергай меня.
Автор: CellBell
Бета: T9, Хао его побери.
Фендом: Shaman King
Размещение: Запрещено.
Дисклеймер: отказываюсь, моя тут только любовь.
Пейринг: Близнецы
Рейтинг: R, наверное
Размер: мини
Жанр: Слэш, драма, романтика, психология, ангст, POV
Cтатус: завершен
От автора: по заявке cwrth. Спасибо за вдохновение))

Текст

Я был поражен. Мастер только что закончил писать последние формулы на красном веере и принялся обмахиваться им, словно это не магический атрибут, а элемент туалета – впрочем, возможно, он сушил краску, хотя не забывал при этом говорить:
- Не следует лишний раз показываться злым духам, они невероятно мстительны. О-Фуда - синтоисткая священная формула, в которой обязательно упоминается имя ками-защитника. О-Фуда крепится на все входы и выходы из помещения – дух может проникнуть в любую щель, поэтому развешиванию магических формул необходимо уделять особое внимание. На самом деле, это глупости, но люди будут спокойнее, если убедить их в том, что несчастная бумажка спасет из от всех бед. А в этом есть толк. Но главная сила в тебе и силе твоего желания. В особо критических ситуациях о-Фуда прикрепляется ко лбу горё. Йо, ты слушаешь меня?
Я вздрогнул, как и всегда, когда он произносит мое имя. Киваю, подняв взгляд, и снова его опускаю, а он, по-доброму хмыкнув, продолжает свой рассказ.
В нашем мире все уже совершенно не так, хотя некоторые шаманы продолжают следовать традициям. С другой стороны, а в своем ли я мире? В своей реальности? Сплю я или бодрствую? Я не знаю. Знаю только, что я сейчас – не я, потому что на улице не двадцать первый век.
Мастер нашел меня в лесу, когда я, казалось, уже погибаю. По крайней мере, я почти сдался. Как я очутился в нем? Я тоже не знаю. Но рядом не было ни Манты с Анной, ни Амидамару, ни остальных, с кем я засыпал в гостинице, чтобы встать ни свет, ни заря на очередную тренировку. Я уснул и оказался здесь, но если это сон, то слишком реальный и длится уже очень долго.
Не понимая, куда я попал, я решил просить помощи у духов, которых встречал на своем пути. Некоторые доброжелательно подсказывали куда идти, чтобы выйти из дебрей, некоторые заставляли меня бежать так, как Анна не умеет. Было страшно, холодно, как-то сосуще одиноко, но кричать бесполезно. Сдаться было бы еще большей глупостью, поэтому я продолжал идти, и добрел до очередного духа, зависшего над своим храмом у кромки тропы. Он показался мне достаточно дружелюбным, он даже руками всплеснул, когда увидел, что моя одежда уже превратилась в тряпки, а на шее внушительная царапина – ветка хлестнула прямо по кадыку, когда я убежал от очередного разъяренного духа. Дух подсказал мне, в каком направлении двигаться дальше, и даже попросил немного поговорить с ним, потому что редко по этой тропе ходит кто-то, кто видит его: только иногда приходят одни и те же люди, принося ему яблоки или крупу. И пока я с ним разговаривал, я увидел людей.
Если честно, я был уверен, что я до сих пор где-то в окрестностях деревни Добби, но я уже произнес приветствие, когда заметил странную одежду (вспомнил Хоро и успокоился) и злой взгляд. Я не понимал, почему они надвигаются на меня с такой яростью, до самого конца, честно, пока меня не начали избивать. Тренировки Анны, несомненно, помогают, но когда подросток стоит против восьми крепких мужчин, вооруженных палками, сопротивление практически бесполезно – да и дух тут же смылся, будто его и не было, так и не придя мне на помощь. А люди кричали, что я демон.
Я перестал понимать что-либо от боли и тупой обиды, когда услышал его спокойный голос. Стало легче дышать, свет хлынул на лицо – люди расступились. Последнее, что я помнил в этом дне – размытое острое лицо, темные глаза и холодные руки, прижавшие меня в гладкой ткани на груди. Я ни слова не разобрал, хотя этот спокойный голос слышал даже в забытье.
А проснулся уже в доме Мастера, который спас меня тогда от этих людей. Целый, невредимый, без единой царапины на теле. В комнату зашла какая-то женщина, неся в руках поднос с чаем, но ни на один мой вопрос не ответила, словно не слышала меня. Зато лихо и быстро меня одела, собрала волосы в хвост и заставила выпить какую-то горьковатую настойку. И упорхнула, так и не сказав ни слова, оставив меня с кучей вопросов.
Я рискнул выйти из комнаты не меньше, чем через полчаса – думал, что, может, кто-то зайдет и объяснит мне, что происходит. Оставаться спокойным в такой ситуации было очень сложно, но я верил, что ничто просто так не происходит. Дом оказался поистине огромным: из комнаты я вышел сразу на длинный балкон, с которого была видна долина и пруд во дворе. Интересно, сколько я проспал? И в такой махине, где можно поместить несколько Фунбари Онсен, совершенно тихо и пусто – только цикады, да птицы в саду, журчание фонтана и звон «музыки ветра». Я осторожно ступал босыми ногами на деревянный пол, вслушиваясь в его тихий скрип, и думал, какого черта я тут делаю, и если это шутка, то не самая удачная. Из-за струящегося из курильниц дыма благовония, что были развешаны под потолком на каждом пролете, все происходящее мне казалось нереальным.
Сперва я услышал его голос. Если бы тогда увидел лицо, не узнал бы все равно. Я ускорил шаг, но, заметив, что человек, спасший меня, не один, спрятался за колонну. Он заметил меня, но сделал вид, что нет, и спокойно продолжил идти, слушая торопливую речь собеседника. Они прошли мимо, остановились где-то в ста метрах от меня, и человек, поклонившись, ушел. Прежде чем повернуться, молодой мужчина дождался, пока мы точно останемся на этом балконе вдвоем, и развернулся ко мне. Я нерешительно вышел из своего укрытия и слабо улыбнулся, хотя совершенно не знал, что мне делать, а он вдруг слабо улыбнулся в ответ.
- Ты пришел в себя, - его одежды не позволяли ему передвигаться быстро, поэтому я успел рассмотреть красивое лицо, которое, казалось, уже когда-то видел, и синий узор выглядывающего нагадзюбана. - Как себя чувствуешь?
Я что-то пробормотал.
- Как тебя зовут? – спросил он, подойдя.
- Спасибо, - прохрипел я.
- Спасибо?
- Йо. Меня зовут Йо. Спасибо, что выручили, - негромко, но четко произнес я.
Он улыбнулся и, внезапно протянув руку, погладил меня по волосам. От рукава его костюма пахло сандалом и новой бумагой.
- Как ты оказался там?
- Не помню, - отчасти соврал я. Мне показалось, что расскажи я правду, будет только хуже.
- Совсем ничего?
- Мастер! Мастер! – на лестнице показался мужчина, который, размахивая руками, тут же побежал к нам, заприметив этого мужчину.
Я даже обрадовался – у меня появилось время придумать ответ.
- Что случилось? – спокойно обернулся к нему Мастер, загораживая меня, но мне было любопытно, поэтому я выглянул немного из-за его спины.
- Они снова пришли! – верещал несчастный.
- Успокойся, - мягко и одновременно строго проговорил этот мужчина. – Я помогу.
Он обернулся ко мне, и я вытянулся в струнку, широко распахнув глаза.
- Спускайся вниз, найди Масару и попроси тебя накормить. Я скоро вернусь, и мы поговорим, - сказал он и, приобняв человека за плечи, ушел вместе с ним.
Решив послушаться, я спустился за ними по той же лестнице, слушая испуганный лепет того человека, и, проводив их взглядом, отправился искать хоть кого-нибудь, кто подскажет, кто такой Масара. Не придумав ничего лучше, я открыл первую же дверь и удивлённо вздрогнул, потому что на меня тут же хлынули голоса, образы, смех, хотя казалось, что во дворце тихо-тихо. Одна из женщин заметила меня и, встав, вышла из комнаты. Только сейчас я понял, что там были одни девушки, и мне даже стыдно стало, наверное, я забрел в женскую часть дворца. Хотя черт знает, что тут вообще происходит!
- Потерялся?
- Ну-у… - протянул я. Ага. Во времени, пространстве и собственной жизни. – Да. Человек, которого назвали Мастер, просил меня найти Масару и попросить его накормить меня.
- Масара отбыл. Пойдем, - произнесла она.
Она медленно пошла вдоль стены, а я посеменил за ней. Только тогда понял вдруг, насколько сильно голоден.
Уже позже из ее уст я узнал, что она жена Мастера, что зовут его Маппа, что он оммёдзи и что у меня очень красивые глаза. Да, именно так и в такой последовательности. Впрочем, доведя меня до кухни, она передала меня в руки слуг и ушла, а с тех пор я видел ее всего один раз. И уже на кухне мне рассказали, что происходит. Что Мастер силен и, говорят, бессмертен. Я почти уверен, что попал в прошлое, и случайным образом оказался у одного из своих предков. Возможно, это тренировка такая, потому что, даже ничего не делая, я чувствую, как мою кровь разбавляет фуриоку. Если это работа Анны, у меня к ней очень много претензий. Предупреждать надо!
В любом случае, Маппа Асакура спас мне жизнь и приютил, а я почти уверен, что если бы меня убили, я бы обратно не вернулся. У меня часто первое время спрашивали, новый ли я сын, и я удивленно распахивал глаза, не понимая, о чем идет речь, но потом узнал, что у Мастера трое своих детей и очень много усыновленных им. В основном все дети обладают способностями шамана, но меня он усыновлять не стал. А все этому удивлялись.
В первый день он либо не вернулся к вечеру, либо не стал тратить на меня время. В любом случае мы встретились только через три дня, которые я бесцельно бродил по дворцу, часто сидя у пруда и наблюдая за красными карпами.
Нет, я ничего не помню, не знаю, как здесь оказался, да, наверное, у меня есть семья – говорил ему я. И не соврал, отчасти. Насколько я слышал, он даже пытался найти моих родных, но я, разумеется, не сказал ему свою фамилию, и никто во мне сына не признал. Я этому, кстати, радовался.
Как-то незаметно даже для самого меня, Мастер начал меня обучать. Иногда в группе с кем-то примерно такого же возраста, как я, иногда один на один. Я здесь уже около полугода, и первые два-три месяца просто сходил с ума, а сейчас уже привык, и даже то, что было со мной раньше, начало казаться сном. Иногда Маппа Асакура даже брал меня с собой на прогулку по окрестностям замка, говоря, что ему нравится, как я смеюсь – такое, мол, не часто сейчас встретишь. Говоря, что ему нравится моя непосредственность и одновременно с тем серьезность. Зато ему не нравится, когда я отвлекаюсь, поэтому я тут же получил веером по макушке, а двое мелких демонов, которых так любил Йомей, соорудили на моей голове бардак.
- Йо!
- Простите, - почти виновато протянул я.
- Почему ты не можешь сосредоточиться?
Что мне ему ответить? Я не хочу врать, но и правду говорить не хочу.
- Пойдем прогуляемся, Йо.
В моих отросших ниже плеч волосах заколота нефритовая шпилька, которая по слухам отгоняет злых духов. Мне понадобилось время, чтобы привыкнуть к постоянному ношению кимоно, а как Мастер ходит в каригину для меня совершенная загадка. Я случайно уронил заколку, когда выходил за Мастером, и наклонился ее поднять. Услышав страшный вопль, резко обернулся и, увидев существо, что неслось на меня, закрыл лицо руками. Мастер возник передо мной очень быстро, я даже не понял толком, что произошло, но демон исчез, и дворец снова погрузился в ночную тишину. Я никогда не чувствовал отцовских объятий в своей жизни, мне не довелось, но Маппа Асакура подарил мне их сполна, и я до сих пор не могу к этому привыкнуть. Он обнял меня, прижал к себе, и я спокойно закрыл глаза, в который раз с отчаянием понимая, как же сильно мне хочется обнять его в ответ. Мы не так часто видимся, как мне хотелось бы - он почитаемый человек, у него очень большая семья, а меня здесь сейчас быть не должно, и я себя чувствую лишним, только не когда в его руках. Я часто замечал, что он хмурился, но стоило мне подойти, как он сразу улыбался. И говорил, что ему со мной хорошо. Говорят, он умеет читать мысли, а мне рядом с ним ни в коем случае нельзя думать. Нельзя-нельзя-нельзя, но я каждый раз смотрю на его молодое лицо завороженно, глубоко вдыхая его запах и запоминая. Оно кажется мне до боли знакомым, почти родным и бесконечно…любимым. Даже если это сон, мне хочется его запомнить навсегда.
Тут есть такие, которые бросаются на демонов, крича, что справятся и защитят Мастера. Есть такие, кто кланяется ему, а за спиной говорят страшные вещи. Есть те, кто предпочитает прятать глаза. И я уверен, что Мастер знает об этом, поэтому иногда он внезапно приходит ко мне. Интересно, почему.
- Испугался? – негромко спросил он, убирая волосы с моего лица. Они рассыпались по плечам, когда заколка выскочила.
В нашем мире все не так. Словно сейчас демонов больше, словно они свободнее. Люди верят в них и боятся, они берут от этого силу.
- Нет, - ответил я, и он отстранился.
- Хорошо. Пойдем.
Мы молча вышли за окрестности огромного дома. В лесу сейчас темно и даже страшно – скрип вековых деревьев, особенные звуки, присущие только ночи, яркие пятна света луны, что проглядывала сквозь кроны. И спокойствие. Рядом с мастером всегда спокойно. Я широко улыбнулся и глубоко вдохнул, когда он взял меня за руку, сплетя наши пальцы. Раньше он так не делал, хотя и ночами мы обычно не выходили из дворца. Иногда, когда я не знал, куда ступать, я сжимал его руку чуть сильнее и чувствовал, как он делает тоже самое – может, постоянно спотыкаться? Рискнув, я прижался к его руке плечом, почти щекой.
Никогда не думал, что со мной произойдет такое. Никогда не думал, что буду вглядываться в красивое мужское лицо, желая заметить в глазах то, что, должно быть, выражали мои, хотя я очень надеялся, что он не заметит этого. Он старше меня, сильнее меня, мудрее. И пусть он никогда не взглянет на меня так, как я на него, мне уже не хочется возвращаться домой, хоть это и эгоистично. Если он будет иногда держать меня за руку и позволять смотреть себе в глаза, то я согласен остаться здесь. Я ругал себя за собственное сердце, но оно глухо к этому, зато бьется в три раза чаще, стоит мне хотя бы подумать об этом молодом мужчине.
Он что-то рассказывает, иногда поворачиваясь ко мне – мне приходится поднимать голову, чтобы заглянуть ему в лицо, и постоянно натыкаюсь взглядом на тонкие губы. Интересно, каково это – я ведь даже не знаю, а с ним боюсь об этом думать, но ничего не могу с собой поделать. Только улыбаюсь, глядя на него.
Мы гуляем почти час, когда возвращаемся домой, наступил час быка. Я не знаю, где Мастер живет, где спит, а он провожает меня до моей комнаты. Возможно, он и не отправится сейчас спать, мне этого не узнать.
- Спокойной ночи, Йо, - он проводит ладонью по моим волосам к щеке, перебирая пальцами пряди. – Спасибо, что составил мне компанию.
Я испугался, только когда сделал: схватил его за пальцы, прижимая их к своей щеке, и отдернул руки. Он внимательно на меня посмотрел, и я вздрогнул, когда его большой палец прошелся по моим губам. Господи, он, наверное, все мои мысли знает…
- Хочешь, я останусь с тобой?
Хотелось закричать, но я еле выговорил:
- Хочу.
Он слабо улыбнулся и открыл дверь в мою комнату, пропуская меня вперед. Сердце стучит, как заведенное, слышу только свое дыхание и внутренний звон. Мне казалось, что от напряжения я готов свалиться в обморок.
Краем глаза я завороженно следил, как он медленно избавляется от одежды. Должно быть, ему помогают слуги, но я не мог себе этого позволить. Я только стоял и делал вид, что разглядываю деревянные стены, пока он, не оставшись в одном алом кимоно, не подошел ко мне.
- В чем дело? – негромко спросил он.
Я нашел в себе силы только головой покачать и замер, когда он потянул мой пояс, позволяя оби скользнуть вниз, и потянул с худых плеч верхнюю одежду. Наверное, у меня было очень глупое выражение лица, когда я смотрел на него широко распахнутыми глазами, позволяя беспрепятственно упасть ткани на пол.
- Завтра я уезжаю, - негромко проговорил он.
- Куда? – испуганно выдохнул я, на ватных ногах следуя за ним к моей постели, когда он потянул меня за руку.
- Это не важно.
- Надолго?
- Навсегда, - сказал он, а я даже остановился. – Но мы еще встретимся, обещаю.
Мне захотелось расплакаться, но я смог себя сдержать, только взгляд опустил.
- Почему вы говорите мне об этом?
- Я никому кроме тебя не сказал, - он сел на мою постель, забрался на нее с ногами и потянул меня на себя. – Они узнают, но позже.
Я не нашелся, что сказать. Послушно опустившись, я прижался щекой к его груди, когда он облокотился спиной на стену, и стал наслаждаться мерным поглаживаем его ладони по моим волосам. Куда? Зачем? Почему он мне это сказал? Можно ли мне с ним? Что я буду делать тут без него? Как я вообще без него буду? Я уже не представляю себе этого. Я ведь его полюбил, как никого никогда не любил. И он, наверное, знает об этом, поэтому жалеет, позволяет последнюю ночь смотреть на его красоту, слушать его голос и наслаждаться его сдержанной близостью. Рискнув, я положил одну руку себе под щеку, чтобы слезы не намочили его одежды, и он не понял, что я плачу, а второй я обнял его за пояс.
- Скоро все изменится, верно? – как будто сам себе начал говорить он. – Скоро никто не сможет тебя обидеть.
- Но ко мне тут хорошо относятся, - пролепетал я, хотя вспомнил тех людей, что чуть не убили меня, увидев, что я общаюсь с духом.
- Обещай мне не выходить из дворца. Я приду за тобой.
- Почему? – одними губами вымолвил я.
- Ты особенный. Ты напомнил мне меня. И у тебя просто потрясающая улыбка и чистые мысли.
Я зажмурился, думая, что это, как раз-таки, не так. Но я хотел ему верить. Он уже уезжал. Один раз на месяц. Но никогда не прощался со мной, не говорил, что вернется.
- Далеко?
- Да, - тихо выдохнул он. Я слышал, как его сердце забилось немного быстрее. – Очень далеко, но тебе не стоит волноваться.
Слезы, что я собрал в ладонь, почти хлынули через край. Я закрыл глаза, но это никак не помогло.
- Ты стал сильнее. Не бойся теперь противостоять тем, кто хочет причинить тебе вред.
Я не знал, что ответить. Полгода он был рядом, путь и видел я его не так часто, как хотелось. Иногда я наблюдал за ним издалека, но даже тогда думал, как попал сюда и был уверен, что это неспроста. Я влюблялся в его силу, голос, образ, тонкие губы, даже не замечая этого. А когда заметил, было поздно что-либо менять. Я повторяю себе: он старше, он сильнее, он мудрее, он куда выше меня. Но я ничего не могу с собой сделать.
Скольжу рукой под его одежду, размазывая по гладкой груди слезы. Говорят, они приносят очищение, вымывают все плохое. Он сильнее обнял меня за плечи, и я уткнулся лбом в его плечо, молясь, чтобы эта ночь никогда не прекращалась. Мне снится самый прекрасный сон из тех, что я когда-либо видел. Я уверен, что это сон, потому что для реальности это слишком абсурдно. После того, что я хочу сделать, он вряд ли вернется за мной, но я даже не уверен, что смогу его отпустить с рассветом.
Я привстал, чтобы заглянуть ему в глаза, но остановился, не решаясь. Я точно сделаю это, я знал, но мне хотелось налюбоваться им. Я даже улыбнулся, когда он стер с моих щек влагу протянутой рукой и как-то хитро сощурил глаза. Я видел его лицо в свете полной луны, зависшей прямо перед окном, и оно казалось мне творением Бога.
- Ты еще такой маленький, Йо… - мягко произнес я.
Я знаю, где я слышал это. И я знаю, почему сердце забилось быстрее. И я даже успел испугаться, но он надавил на мой затылок, привлекая ближе, и как-то особенно нежно накрыл мои губы своими. Вопреки самому себе, я схватился за его плечи, как утопающий, и прижался крепче: пусть это жалость, но пожалей меня еще немного.
- Это не жалость, - отстранившись, произнес он. Я впервые получил прямое доказательство, что он умеет читать мысли.
- Я сумасшедший, - уверенно проговорил я, сминая дорогие ткани его одежды.
- Да, - согласился он. – Я не знаю, что творится у тебя в голове, но…
Погоди. Как не знаешь?
- Но уверен, что ты очень светлый. Я почему-то не могу читать твои мысли. Но не целуй меня так, словно умоляешь. Ты ведь любишь меня, верно?
Я дернулся, чтобы вскочить и выбежать из комнаты, но он удержал.
- Не отворачивайся от меня. Не убегай от меня. Не смей поворачиваться ко мне спиной, Йо.
Я уже слышал эти слова, но я не хочу верить в то, о чем не раз думал.
Чувствовать грудью его сердцебиение, а его губы на своих, ласково и жадно, это безумие, в которое я нырнул с головой. Он навис надо мной, прижав одну мою руку к постели и сплетя наши пальцы, и его длинные волосы закрыли наши ласки от внешнего мира. Боги, я настолько сведен им с ума, что меня даже не пугает то, что я отвечаю на поцелуи взрослого мужчины, да и сам пытаюсь целовать его. Я потерялся во времени, в пространстве, в собственных мыслях - я мог только чувствовать, и те чувства, что он высвобождал из меня своими прикосновениями, заставляли почти кричать. Я слаб перед ним, я сдаюсь ему с такой легкостью, что меня это самого пугает, но позволяю и избавить себя от одежды, и покрывать оголенные участки кожи поцелуями.
У него нет огня, но мне жарко.
Он притягивает меня вплотную, я, наверное, такой легкий для него. Приближается, позволяя мне почувствовать его тело своим, и я шумно выдыхаю.
Сгораю.
То, что происходит со мной уже давно, все эти полгода, вышло за рамки. Анна это или нет, но те, кто отправил меня сюда, не могли предположить, что так все выйдет. Не могли подумать, что мое фуриоку начнет расти с бешеной скоростью, разбавляя кровь, когда он коснется губами моей шеи.
Выгибаюсь.
Чувствую его желание, поверить не могу, что оно взаимно, что он сейчас со мной, что его глаза смотрят только на меня – это чувство несравнимо с энергией Короля Духов. Я же замечаю, как он убрал ткань кимоно с моего тела, немного стянув его с плеч, но вижу, как он прекрасен, когда склоняется ко мне для нового поцелуя, и только его плечи и руки скрыты красными тканями, но я вижу тонкие запястья, которые мне хочется целовать, чтобы губами почувствовать пульс.
Он удивлялся, откуда на моем юном теле столько шрамов, а сейчас покрывает их влажными прикосновениями губ, и это почти похоже на заботу. Я не смею шевелиться, даже когда он скользит языком по ребрам, царапает зубами старый шрам, который почему-то вспыхнул огнем.
Долгий вскрик. Его потрясающе мягкие волосы рассыпались по моему телу, а мне хватило сил только закусить костяшку пальца и вцепиться в простынь рукой, чтобы не биться под ним.
- Остановитесь, - выдыхаю я, упираясь ладонью ему в плечо.
Смотрит на меня своими черными глазами.
- Не отворачивайся от меня, - шепотом говорит он, раздвигая коленом обнаженные ноги.
Я не смогу теперь, даже если ты дашь повод.
Где наслаждение, где боль – я не понимаю. Все меняется так быстро, что я могу только кричать, выгибаясь навстречу и терпя тягучую боль или безумное наслаждение. Не знаю, что больше из этого сводит с ума.
Любить его.
Хватаюсь за его волосы. Сжимаю лицо в ладонях, целуя его губы, чувствуя его в себе. Я доверяю ему, я спокоен, я расслабляюсь не смотря на то, что это сложно, и царапаю его прекрасное лицо, когда боль протекает по позвоночнику, а жар чуть ниже живота бежит вдогонку, рассыпая по спине мурашки.
Он упирается руками в постель и резко входит до самого основания, а я кричу, потому что уже не чувствую себя отдельно он него. Отворачиваю голову, вжимаясь в подушку, когда слышу его срывающийся стон.
Безумно.
Мне казалось, он не может быть грубым.
Быстрее.
Чувствовать его силу в себе во всех смыслах. Наслаждаться ею, забирать ее себе, и стонать до хрипа, до его персональной дрожи.
Он обещает вернуться, но я знаю, что этого не произойдет.
Он садится, утягивая меня за собой, и я по сравнению с ним маленький, но зато я легко могу обнять его за плечи и смотреть ему в лицо. Он так глубоко, что мне больно, но эта боль словно корни пустила в мое тело, щекоча каждый нерв.
Я чувствую, как наше время уходит.
- Я люблю тебя, - шепчу. Знаю, Он услышит.
За собственным сердцебиением не слышу даже своих мыслей. Не чувствую ничего, кроме его рук и его силы.
Вижу красный цвет, может, это кровь, а может его одежды, скользнувшие с сильных плеч, которые я бесконтрольно царапаю ногтями.
Не уходи от меня.
Ты просил не умолять, но я не могу этого сделать.
Не отворачивайся от меня.
Я слаб, я даже не могу сдержать жалобного стона, когда внутри все взрывается.
Не смей поворачиваться ко мне спиной.
Тело никак не хочет остывать. Я падаю с его колен на постель, выгибаясь почти до боли, и кричу, а он скользит ладонями по моему животу, сжимает горло и наклоняется для ласкового поцелуя.
Не смей просить прощения.

Я выполнил обещание. Я не выходил из дворца. Я ждал, пока мой предок, Хао Асакура, станет Королем Шаманов. Терзал себя за то, что сразу не понял, кто стоит передо мной. За то, что я сейчас не смог ничего сделать, не успел понять, куда он уходит, а он не успел мне сказать свое новое имя, под которым его когда-нибудь узнаю я. Он обещал вернуться, хотя я знал, что этого не произойдет, потому что он умер там, вдали от меня еще спустя почти год. Полгода счастья и год ожидания, надеясь, что однажды я проснусь и смогу все исправить.

- Где ты был? – кричала Анна. – Ты понимаешь, что ты пропал почти на два месяца?!
Мне все равно. Для меня прошло куда больше.
- Мы всю деревню оббегали, искали тебя с помощью духов, сами заглядывали под каждый камень!
- Я не заставил бы вас волноваться, если бы смог, - честно говорю я. – Простите за беспокойство.
Кажется, моему внезапному возвращению не удивлен только Рен и я сам. Я просто проснулся в своей комнате в Фунбари Онсен, как когда-то заснул. Но, видимо, спустя два месяца.
- Йо, что случилось? – Хоро обеспокоен. Я тоже, но я улыбаюсь.
- Пока не знаю. Мне надо прогуляться.
Неужели Анна думает остановить меня шикигами? Они всюду были там в дворце, это были первые духи, с которыми меня научил бороться он. Анна удивлена, но больше не сказала ни слова, позволяя мне выйти. Я потом все объясню.
Он должен это помнить. Если это Его прошлое, Он должен. Я уверен, это Его рук дело, ведь Он так хотел, чтобы я становился сильнее, но Он точно не думал, что все обернется так. Я готов порвать его на сто маленьких нии-санов.
Я злюсь за то, что Он не вернулся. За то, что сам ушел от меня, прося, чтобы этого не делал я.
Хао не думал, что я полюблю его ласку, которую он никогда не давал мне в этой жизни, но может. Он не думал, что будет ласкать меня, но знал, что тогда я не смогу изменить исход событий. Он не думал, что первым делом я пойду к нему, поэтому удивленно смотрит на меня, когда я, не обращая внимания ни на что вокруг, ибо никто не посмеет задержать меня, ведь он любит меня, подхожу к нему.
И прежде чем впиться в его тонкие губы, не глядя на его потерянное выражение лица, я хорошенько ударю его по лицу за такое долгое ожидание. Я знаю, что он не откажется от своей цели, но я сделаю все, чтобы спасти его самого.

И на тебе картинку ^^ Мне очень нравится, как ты рисуешь, я постаралась ^^ Хотя это набросок, конечно

Узреть

@темы: Shaman King, фанфик

---

Ночами хочется лишь жрать.

[13.11.2013 23:55:45] Unil: Так ты что там кушаешь?
[13.11.2013 23:55:54] Olgashaman: картошку с грибами
[13.11.2013 23:56:00] Unil: Ааа
[13.11.2013 23:56:21] Unil: Ты возбудила мой желудок
[13.11.2013 23:56:29] Unil: А грибы это хорошо
[13.11.2013 23:56:29] Olgashaman: я могу, детка
[13.11.2013 23:56:56] Unil: Ммм
[13.11.2013 23:57:04] Olgashaman: хочешь еще?
[13.11.2013 23:57:24] Unil: Да )
[13.11.2013 23:57:26] Olgashaman: со сметаной
[13.11.2013 23:57:34] Unil: Фак
[13.11.2013 23:57:47] Olgashaman: и меня ждет йогурт со свежей клубникой
[13.11.2013 23:57:59] Olgashaman: мммммм
[13.11.2013 23:58:04] Olgashaman: еще чуть-чуть
[13.11.2013 23:58:14] Unil: Добила нцой
[13.11.2013 23:58:16] Olgashaman: Я облизываю вилочку
[13.11.2013 23:58:23] Unil: хД
[13.11.2013 23:58:37] Olgashaman: РАСКРЫВАЮ йогурт
[13.11.2013 23:58:49] Olgashaman: он такой нежный.
[13.11.2013 23:59:27] Olgashaman: кончила
[13.11.2013 23:59:33] Olgashaman: *ушла мыть посуду*
[13.11.2013 23:59:37] Olgashaman: тебе было хорошо?
[0:00:26] Unil: *валяется*

---

Не видать вам Независимости.

---

Если сегодня у меня получится убедить свою маму в том, что не надо лезть в мою жизнь, и выжить после этого, я точно перепишу Независимость, отвечаю Т_Т

---

Меня устраивает твой

Автор: CellBell
Фэндом: Shaman King
Персонажи: Хао/Йо, Анна, Рен, Хоро
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Флафф, Повседневность, POV, AU, Стёб
Предупреждения: OOC
Дисклеймер: отказываюсь, моя тут только любовь.Дисклеймер: отказываюсь, моя тут только любовь.
Размер: Миди
Кол-во частей: 8
Статус: закончен
Описание:
Йо Асакура - славный малый, студент музыкального колледжа и очень эмоциональный мальчик. Со школьной скамьи его сердце занимала только одна девушка, и дело даже шло к свадьбе, если бы она не решилась уйти к кому-то другому. Имени счастливца Йо не знает, однако, очень хочет его выяснить и вернуть себе любовь, но находит ее совсем в другом человеке.
Публикация на других ресурсах:
С разрешения и с шапкой.
Ссылка на Фикбук

1 часть

POV Йо

Перрон, на который я прибежал, боясь опоздать на волшебный поезд, что увезет меня далеко-далеко отсюда, напоминал мне клумбу. Огромную, мать ее, цветущую клумбу. Цветы были везде – на фонарях в горшочках, вдоль лестниц в вазах, в ларьке у касс, даже в фонтане плавали! Я люблю цветы, мама всегда покупает свежий букет и ставит его в гостиной, но сейчас такое разнообразие и обилие растений меня дико смутило. А кто за ними смотрит? А кто меняет? Ухаживает? А? Не понятно. Почему-то их красота не вдохновила меня, а напугала, словно я не на вокзал пришел, а в какую-нибудь оранжерею. А мне ведь надо именно на вокзал, у меня же билет в один конец, последний урвал, между прочим. Кстати, тут же играла классическая музыка из огромных динамиков, по которым, обычно, сообщают о прибытии поезда. «Вальс цветов» Чайковского, если не ошибаюсь. Однако народ с чемоданчиками сновал туда-сюда, а к платформе уже подъезжал огромный пассажирский состав, тоже, кстати, весь в цветочек. Я подошел к линии ограничения и удивленно застыл, обнаружив вместо обычной белой полоски ровный ряд ромашек. А почему, собственно, и нет? Состав еще идет, словно никуда не торопится. Сорвав ромашку, я закрыл глаза и методично начал обрывать белые лепестки, повторяя вслух «Любит-не любит».
От этого занятия меня отвлекла какая-то противная трель. Я открыл глаза и осмотрелся, не понимая, откуда раздается этот омерзительный дребезжащий звук. Мне же осталось всего пять лепесточков оборвать, и тогда ответ на мой очень важный вопрос был бы получен! Однако странным звуком не обошлось, и скоро из динамиков раздались тяжелые рифы, а я быстро узнал в этом творении Голливудских Мертвецов. Я даже начал получать удовольствие от этой композиции и покачивать головой в такт, пытаясь вспомнить, на чем я остановился - на «Любит» или «Не любит», но музыку разбавил не менее омерзительный, чем первый, пиликающий звук. Да что ж такое?! Неужели тут все хотят свести меня с ума?
Погодите-ка, я же где-то это все уже слышал…
Перрон пропал быстрее, чем ромашка из моих рук. Я вслушивался в слова песни, стараясь отделить их от рева будильника и звона мобильного телефона, и почти плача осознал, что это всего лишь очередное утро, а поезд, что увезет меня от этого дурдома далеко-далеко, тоже мираж. Ух, как же там холодно! Скорее убираю ноги под одеяло, укрываюсь им с головой и молюсь, чтобы музыкальный центр, сотовый, и эти глупые часы побыстрее заткнулись, но знаю, что это невозможно. Ух-х, ну они вынудили меня!
Подбрасываю вверх одеяло, вскакиваю с кровати, последовательно выключаю проигрыватель, телефон и будильник, и успеваю вернуться в теплую постель еще до того, как на нее опустился тонкий флисовый плед. О да, вот так хорошо… Кутаюсь в одеяло как в кокон, прижимаюсь щекой к мягкой подушке и глубоко вдыхаю запах чистого постельного белья. Кажется, с первого этажа доносятся запахи свежей яичницы и бекона. Вставать так не хочется, но в животе урчит. Пока во мне боролись сон и голод, а я решал, на чью сторону встать, судьба моя нелегкая решила все за меня и принесла ко мне в комнату маму.
- Йо, вставай, в колледж опоздаешь, - говорит она, заглядывая в комнату.
- И слава богу, - бормочу я, вжимаясь лицом в подушку.
- Гора к Магомеду не ходит, - заявляет мама, имея в виду, что знания в мою голову тоже сами собой не придут. – Придется Магомеду вызывать такси и ехать к горе. Завтрак на столе.
Она нарочно не закрывает дверь в комнату, и теперь запахи еды ярче. Ладно, поспать успею на парах, все равно дома меня не оставят, как бы сильно я не давил на свое состояние. Сползаю с кровати, кутаясь в плед, плетусь в соседнюю комнату и сажусь на борт ванны, пытаясь окончательно проснуться. Это место прямо создано для того, чтобы доспать, но есть риск свалиться в ванну и разбить себе голову, чего я точно не хочу, даже не смотря на отвратительное настроение. Еле открываю один глаз, затем второй, беру тюбик с пастой и выдавливаю ее прямо в рот, пока свободной рукой ищу зубную щетку. На глаза попадается резиновая желтая уточка, больше похожая на недозрелого гуся. Не смотря на то, что вещь глупая и детская, я хранил ее бережно и любил аккомпанировать ею себе в душе, голося песни на весь дом. Сейчас же эта резиновая птица никак не заставила улыбнуться, а напротив, захотелось забиться в корзину для белья у стиральной машинки и плакать. Схватив утку, я бросил ее в стену и удовлетворенно продолжил водить щеткой по зубам, когда она, пискнув, завалилась за стиралку. Так ей и надо, нечего мне напоминать об Анне. Теперь ее подарок покоится в пыли и шлангах, да там и останется, пока в душе мне не станет скучно.
Холодная вода помогает немного взбодриться и даже приподнимает настроение. У меня есть всего двадцать минут, чтобы одеться и позавтракать, и не опоздать к первой паре. Надеюсь, папа еще не уехал на работу, а значит, сможет довезти меня до колледжа и не придется идти пешком. К сожалению, на кухне оказалась только мама, говорящая с кем-то по телефону и крутящаяся у плиты. Ну с кем можно общаться в такую рань? Неужели в этом мире существуют такие же отчаянные и деятельные домохозяйки? Моя мама не работает, но зато с удовольствием и рвением, которому позавидуют каждый целеустремленный человек, участвует во всех митингах, акциях, собраниях и деятельностях нашего города. Вот и сейчас, не обратив на меня никакого внимания, она продолжила что-то щебетать о том, что лавочки в парке надо давно покрасить, а управление даже не чешется по этому поводу. Скукота. А с сыном пообщаться? А материнский совет дать? А цианид калия в кашу положить?
- Йо, все в порядке?
Надо же, заметила.
- Нет, мам, - честно говорю я, ковыряясь ложкой в овсянке. – Все очень не в порядке. Можно я никуда не пойду?
- Почему? – она садится напротив, мнет полотенце в пальцах. – Что случилось?
- Меня Анна бросила, - хмуро отвечаю я, исподлобья глядя на нее.
Мама растерялась от такого ответа. Еще бы, я вчера тоже растерялся. Я влюблен в эту девчонку с начальной школы, встречался с ней почти четыре года, а тут на тебе. Я даже хотел в будущем, после учебы, предложение ей сделать. Не понимаю, что произошло, все же прекрасно было.
- Почему? – спрашивает мама, сочувственно глядя на меня.
- Сказала, что влюбилась в другого.
- Ох, сыночек…
Отправляю кашу в рот и отвожу взгляд. Вообще-то мне хочется, чтобы меня пожалели. По голове погладили. Платочки протянули. Дома оставили.
- Но сердцу не прикажешь, - не очень воодушевленно произносит мама. – А может, ей просто захотелось погулять…
Я ответил ей саркастичным взглядом и отодвинул от себя тарелку, решительно придвигая к себе стакан сока и блюдо со сладкими пирожными.
- Не расстраивайся, - заключает мама. – Какие твои годы? Еще влюбишься так, как не влюблялся до этого! Сколько вокруг девушек прекрасных! Ты Тамао очень нравишься, а она хорошая девушка.
- Я ей «Привет» говорю, а она в обморок падает, - слабо улыбаюсь я.
- Это от избытка чувств, - уверенно произносит она.
- Но я Анну люблю.
Мама хотела что-то сказать, но ее отвлек новый телефонный звонок. Виновато посмотрев на меня, она встала и подняла трубку, а я, взглянув на часы, набил рот пирожными и жареным беконом и побежал в коридор, по пути запивая все ледяным соком. Судя по всему, мама не сильно прониклась моим горем, и вряд ли его поймет преподаватель, поэтому мало того, что придется идти на учебу, так еще и опаздывать нельзя.
Я надвинул на уши наушники, которые почти никогда не снимаю с головы, и свернул от дома, щурясь от яркого летнего солнца. Погода стояла просто замечательная, и я бы ей радовался, если бы не обстоятельства моей жизни, которые сейчас как бы намекали, что все вокруг надо мной просто издевается. Даже мир меня не поддерживает! Нет бы ливень шел, тучи по небу ползли, ветер завывал – хоть немного было бы похоже на мое состояние. Я собирался перейти дорогу, чтобы оказаться на теневой стороне, но на светофоре к переходу подъехала машина, и я узнал в водителе своего друга – Рена Тао. Он китаец, и обладает той кукольной внешностью, что свойственна только этой нации. От него-то все девчонки без ума, а вот мне повезло куда меньше. По крайней мере, взглядов, полных страсти и мимимилашества, я в свою сторону еще не замечал.
- Залезай, - скомандовал он, когда я стянул наушники на плечи.
Дважды меня просить не надо.
Пристегнувшись, я откинулся на спинку и немного улыбнулся, чувствуя, как меня обдувают холодные потоки воздуха из кондиционера.
- Чего такой хмурый? – поинтересовался Рен, выкручивая руль, чтобы свернуть.
- Догадайся, - ровно проговорил я.
- Ты все еще из-за Анны переживаешь? – хмыкнул он.
Я удивленно уставился на него, повернув голову. Вопрос прозвучал так, словно с тех пор не меньше года прошло.
- Нет, просто думаю, что дети в Африке, наверное, счастливее меня!
- Это вряд ли, - серьезно ответил Ренни. – Голод, жара, болезни, смерти, жажда – все это ты переживал, встречаясь с Киоямой. А сейчас должен вкусить свободу и радоваться!
- Рен! – недовольно одернул я друга.
- Что? – не понял Тао. – Ну, ушла она к другому, пусть катится, как будто жизнь на этом закончилась.
- Тебе вообще известны слова «любовь» и «моральная поддержка»?
- О любви читал, говорят, хреновый такой химический процесс, который не длится больше двух лет. А про мораль ты там, прости, что спросил?
- Ясно, - коротко выдал я, отворачиваясь.
Видимо, у него взыграла совесть. Хотя, это вряд ли.
- Ведешь себя как девица, - сказал он, оборачиваясь, чтобы припарковаться и не въехать при этом в пожарный столб. – Если она тебе так нравится, верни ее. Завоюй снова. Но знай, что когда на алтаре у гостей спросят, кто против вашего брака, я встану и подниму обе руки и ногу.
- И как ты предлагаешь ее вернуть? – поинтересовался я, выходя из машины.
Ренни вышел следом, захлопнул дверь и, включив сигнализацию, сунул брелок в сумку. Мне бы его непоколебимость и уверенность в себе. И от машины его я бы тоже не отказался, к слову. По крайней мере, я сейчас смог бы скрыться на заднем сиденье и проспать все уроки незамеченным.
- Откуда я знаю? – пожал Рен плечами, направляясь ко входу в колледж. – Сходи к гадалке. Купи книжку «Тысяча приворотов от древних гуру», найди какой-нибудь рецепт, где мертвую мышку, обмотанную волосами Анны, надо закопать в полночь под дубом, сплясать макарену и ждать результатов. Так и быть, помогу тебе поймать мышь или вырвать у Киоямы волосы. Не надо смотреть на меня глазами лемура! Если серьезно, то включи мозги. Узнай, что это за парень. Выследи его. Пригласи в кино на какой-нибудь боевик или ужастик, где у президента Америки украли любимого пекинеса и теперь присылают ему в конвертах отрубленные ногти, требуя выкуп.
- И что дальше? – с надеждой спросил я, ожидая дельного совета.
- И в конце фильма склонись к его уху и жарко прошепчи «То же самое я сделаю с тобой».
- Ты невыносим! – воскликнул я, жалея себя теперь еще больше.
Рен хмыкнул и пожал руку какому-то знакомому, а затем снова обернулся ко мне.
- Лучший способ избавиться от старого – приобрести новое. Но так как ты у нас любитель секонд-хенда, наберись терпения и грандиозных планов. Сперва надо выяснить, кто он вообще такой.
- Рен, а чем ты занят сегодня?
- Да ничем, - пожал он плечами, заходя в класс. На его лице почти сразу проступило озарение, смешанное с удивлением. – Точнее, у меня очень много дел!
- Нет, ты уже спалился, - довольно протянул я, хлопая его по плечу. – Ты же мой лучший друг, поможешь мне.
- Я сделаю это, только потому, что в твоем предложении прозвучало слово «лучший», - буркнул он и проследовал к своей парте.
Я улыбнулся, зная, что друг меня в беде не бросит. Просто у него чувство юмора сильнее чувства жалости.
Впрочем, улыбка сползла с моих губ, как только в кабинет вошла любовь всей моей осознанной жизни. Еще неприятней стало от того, что она сделала вид, будто не заметила меня. Расстались, значит, все? Даже о дружбе забыть нужно?
От подобных рассуждений и сверления взглядом меня отвлек звонок и голос учителя. Я украдкой слушал музыку и пытался записывать отдельные слова из лекции, кидая косые взгляды на Анну. Вроде, все как обычно – сдержанная, холодная, полностью равнодушная к окружающим. Так было и на первой паре, и на второй, а во время перемен она даже не смотрела в мою сторону. Я начал лелеять себя мыслью, что ей, быть может, стыдно, и надо подойти к ней и поговорить, но на третьем уроке я услышал вибрацию телефона и быстро посмотрел в ее сторону, проверяя догадку. Так и есть, посмотрела на экран, опустила голову, скрывая улыбку, и убрала руку с сотовым под парту, чтобы ответить незаметно. Вот это да! Так они, получается, встречались тогда, когда еще я был? Или с вчерашнего вечера? И что он ей там пишет, что она так губы растянула?
- Асакура! – я вздрогнул и посмотрел на преподавателя красными глазами, переставая следить за бегающими по клавиатуре пальцами Анны. – Скажете что-то по теме, или сразу двойку ставим?
Я обреченно вздохнул и подпер щеку рукой. Отлично, еще и двойку получил.


- Тише. Еще тише. Еще тише…
- Асакура, хватит! Машина не может ехать тише! – взвыл Рен.
Йо быстро снял темные очки с глаз и недовольно посмотрел на друга.
- Ты вообще знаешь, что такое конспирация?!
- Если жаждешь конспирации, выметайся из салона и бегай от столба к столбу, - пробурчал Тао, медленно сворачивая в ту сторону, в которую несколько секунд назад повернула Анна, бодро топающая по улице после уроков явно не в сторону дома.
- В тебе нет сочувствия!
- Во мне оно, как раз, есть, именно поэтому все это мне не нравится, - решительно заявил китаец.
- Ты можешь хоть на один день войти в мое положение? – поинтересовался Йо.
- Могу. Но в таком случае, мы сейчас сворачиваем в другую сторону, и едем отжигать в какой-нибудь клуб. По крайней мере, я бы сделал это, если бы был в твоем положении.
Приготовленную несчастным парнем речь сорвало то, что Тао выкрутил руль и пристроился к обочине, прямо к кассе ресторанчика быстрого питания. Опустив стекло, он состроил задумчивое лицо и, барабаня пальцем по подбородку, быстро произнес:
- Два гамбургера, картошку фри, соус «Карри», мороженое с персиком и три пакета молока.
- Ты с ума сошел?! – пискнул Асакура, подпрыгивая на месте. – У нас нет на это времени!
- Разуй глаза и посмотри вперед. Она остановилась перед входом в парк. А во всех фильмах про суперагентов двое сидят в машине, жуя при этом пончики, чтобы не соображать на голодный желудок, - отрезал Рен. – Ты что будешь?
Йо убедился в том, что китаец не соврал, а Анна действительно остановилась у кованых ворот, осматриваясь и крутя в пальцах мобильный телефон, и с обреченным стоном выдохнул.
- То же самое, и еще один гамбургер и колу вместо молока.
- Ваш заказ номер пятьдесят два, - улыбнулась девушка в зеленой кепочке за кассой.
Получив заказ, ребята припарковались так, чтобы машину не было видно с дороги, но была видна площадка входа в развлекательный центр города, и вскрыли упаковки с едой. Рен все время смотрел куда-то в сторону, явно жалея, что не придумал себе на сегодня планов, а Йо не сводил взгляда со стройной фигурки любимой девушки, набивая рот фастфудом. Ждать пришлось достаточно долго, но Анну это словно и не напрягало, хотя если бы на встречу опаздывал Йо хотя бы на пять минут, тут развернулась бы целая кровопролитная война, а улицу переименовали бы в честь героев выживших. От понимания этого Асакура бесился еще больше, пока случайно не укусил себя за палец, думая, что до сих пор поедает картошку фри.
- Вот видишь, - произнес Рен, как будто всегда это знал. – Она с подругой просто встречается!
Йо перевел взгляд и посмотрел в сторону парка.
- Погодите-ка… - опешил Ренни, приглядываясь.
Асакура тоже раскрыл рот от удивления, потому что человек, которого они приняли за девушку, перекинул на одно плечо длинные волосы, и оказался очень даже парнем. Причем жилистым, подтянутым, и очень симпатичным.
- Я все понял! – Рен ударил по рулю руками и случайно нажал на гудок.
Парни быстро пригнулись, боясь, что резкий звук привлек внимание этой парочки к машине, и стукнулись лбами.
- Чего ты понял? – прошипел Йо, потирая шишку на лбу.
Ренни осторожно выглянул и убедился, что интерес к его машине у окружающих потерян.
- У него волосы длиннее твоих, - ответил он, выпрямившись.
Асакура на автомате провел рукой по собственным шоколадным волосам, которые опускались ему до плеч, и непонимающе уставился на друга.
- И какую это играет роль?
- Длина, друг мой, в отношениях вообще очень важную роль играет, - авторитетно поведал Тао.
Йо вспыхнул, но пацифистские наклонности, привитые ему с самого детства, не позволили заехать другу кулаком в табло.
- Она не такая, - буркнул парень, снова выглядывая в окно.
Анна улыбнулась и кивнула на какую-то фразу, сказанную этим парнем, и подставила гладкую щеку для поцелуя. Рен заметил, что незнакомец замялся, прежде чем склонился и послушно коснулся кожи губами, а вот Йо, издавая какие-то невнятные, но очень возмущенные звуки, замахал руками.
- Он… Она… Они… Вот блин! – выдал он в итоге.
- О, уходят, - заметил китаец.
Асакура решительно открыл дверь машины и вышел, чуть не сбив с ног бабушку с карманной собачкой, которая сразу залилась диким писклявым лаем.
- Ты куда? – крикнул Рен, высовываясь из машины.
- За ними, - ответил Асакура. – Как мне еще его разглядеть и узнать, кто он такой?
- Я не пойду, - отрезал Тао, для вида даже отворачиваясь.
Йо махнул рукой и с решительностью ледокола стал пересекать дорогу. Рен скосил взгляд, обреченно закатил глаза и, бормоча что-то о том, что в няньки он не нанимался, но без него тут просто не может обойтись, захлопнул дверь машины и поспешил за другом. Наломает еще дров, болван, а потом его вытаскивай из депрессии.

2 часть

Йо жалел, что куст нельзя поднимать, как это часто делают в американских мультиках. Вообще в этом парке растительность – явление не редкое, перебегать от дерева к дереву проблемой не являлось, но идущий сзади Рен портил абсолютно всю картину и никак не хотел маскироваться. Асакуре приходилось таскать его от куста к дереву за руку, чтобы китаец не попался случайно на глаза идущей впереди парочке. Впрочем, те, кажется, совсем ничего вокруг не замечали, смотрели только вперед или на друг друга. Но Йо не мог рисковать.
- Насколько я знаю, кинотеатр и аллеи в другой стороне, - задумчиво пробормотал Ренни, выглядывая из-за очередного куста.
Асакура ничего не ответил, и быстро перебежал за лавочку, когда Анна с незнакомцем свернули на другую аллею. Рен вальяжно прошел следом и развалился на самой лавочке.
- Хочешь знать мое мнение? – поинтересовался он, заглядывая за спинку.
- Не уверен, - буркнул Йо в ответ, пытаясь понять, куда направляются эти двое. – Пошли.
Тао встал, размял плечи и, не обращая внимания на друга, который перебегал от куста к кусту, просто пошел по аллее за Анной. Чтобы его увидеть, ей придется сделать как минимум две непростые работы: обернуться, что в ее случае достаточно сложно, потому что ее взгляд был прикован к новому объекту обожания, и приглядеться, чего она тоже делать не станет. Но Йо, видимо, просто прикалывало ползать по траве, как контуженый ниндзя.
- Вот сволочь, - негодуя, почти фальцетом, воскликнул Йо, когда Анна споткнулась и упала прямо в руки незнакомца.
- Согласен, - серьезно подтвердил Рен, расставив руки в стороны, чтобы не свалиться с бордюра по которому шел, дабы быть поближе к другу.
- Она у меня иногда такой неуклюжей бывает, - мечтательно протянул Асакура, наблюдая, как смущенная девушка убирает за ушки пряди волос и, наверное, извиняется за неловкость.
- А? – не понял Ренни. – Так ты про парня этого? О, да! Анна-то прям верх неуклюжести! Слоны в цирке завидуют молча! Где она там споткнулась? На ровном месте?
- А с тобой такого никогда не было?
Рен фыркнул и промолчал. Кто ж виноват, что его друг – влюбленный идиот?
Вскоре Тао пришлось ретироваться к другу за кусты, потому что незнакомец свернул и повел девушку к спортивной площадке, где уже собрались несколько ребят. Друзья пристроились за ближайшим кустом, и удивленно наблюдали, как странный парень со всеми поздоровался, представил им Анну и начал собирать длинные волосы в высокий хвост и одевать на руки перчатки.
- Ишь ты, покрасоваться перед ней решил, - проговорил Йо.
- Кажется, я знаю, что делать. Видишь того парня?
Асакура проследил за пальцем друга, и заметил стоящего недалеко от них синеволосого подростка. Парень стоял по Станиславскому, осматривал собравшихся, и только иногда менял опору, чтобы встать выгоднее.
- Вижу.
- Это Хорокей Юсуи, я с ним в тренажерный хожу.
- Может, он знает, кто это такой? – с надеждой сказал Йо.
- Сейчас и узнаем.
Рен пробрался за кустами поближе к своему знакомому и, выглянув, шикнул, чтобы привлечь к себе внимание. Хорокей, к слову, не услышал совершенно ничего. Даже когда Тао достаточно громко назвал его идиотом, а затем еще громче болваном. Обернулись все, даже Анна, но только не Хоро. Стоять в красивой позе – это вам не шутки шутить.
- Захват заложника, - бросил китаец, выползая из-за куста.
Йо выполз следом и обнял Юсуи за колени, когда Тао обхватил руками его грудь. Парни молча подняли Хорокея в воздух и утащили за кусты, а у знакомого Рена даже не изменилось выражение лица, будто он манекен или его постоянно так таскают. Пришел он в себя только сидя на земле.
- А я-то думаю, кто ж там идиотом обзывается! – завидев Ренни, заявил он.
- А чего ж не отозвался, если понял, что к тебе обращаются?
- Так я и не понял.
Рен повернул голову к Асакуре и пожал плечами.
- Вот видишь, - произнес он. – Идиот.
- Эй! – сразу же обиделся Хорокей, но долго так делать он никогда не умел. – Что за шутки вообще?
- Иди-ка сюда, - проговорил Ренни, за шкирку поднимая знакомого с земли.
Он обнял его за плечи, чтобы не вырвался, и повернул к спортивной площадке. Несколько человек, включая того странного незнакомого парня, общались и крутились на турниках, а Анна, сложив ножку на ножке, наблюдала за ними, совсем немного улыбаясь. Йо удивился даже этой улыбке.
- Вот этот парень, - указал Рен пальцем. – Кто он?
- Эээ, - не сразу увидел Хорокей. – У меня есть варианты ответа?
- Если ты мне сейчас не предложишь эти варианты, я пущу тебя на лед к мартини, - пообещал китаец.
- Тогда, - быстро воодушевился Юсуи, зная, что Тао за словом в карман не полезет. – Вариант «А»: Хао. Вариант «Б»: мой одногруппник. Вариант «В»: фаерщик. Вариант «Г»: славный парень.
- И все они подходят? – нежно уточнил Ренни.
- Точно!
- Тогда вот тебе мои варианты. Вариант «А»: это тот, кто увел девушку у моего лучшего друга. Вариант «Б»: это тот, кто огребет от меня леща. Вариант «В»: самоуверенный индюк. Вариант «Г»: несчастный малый.
- Почему несчастный? – испугался Хоро.
- Потому что «Вариант «А»!
- Она хорошая! – сразу заступился Йо, который до этого ловил каждое слово.
- Так ты и есть его лучший друг? – спросил Хорокей.
Асакура несчастно кивнул и перевел взгляд на спортивную площадку. Рен тем временем отпустил Юсуи и чинно разгладил ворот его майки.
- У вас тут операция по возврату на родину?
- Пока просто хотели выяснить, кто он. Ты нам помог, спасибо, родина тебе этого не забудет, - похвалил Тао.
- И чего она в нем нашла? – в пространство спросил Йо, разглядывая Хао из-за кустов.
Ренни с Хоро одновременно обернулись к несчастному парню, который явно не понимал истинную причину. А вроде не дурак, только в профиль дурак.
- Ну, даже не знаю, - саркастично протянул китаец. – Хотя нет, знаю! Красавец, спортсмен, обаяшка, одевается неплохо, увлечение нестандартное…
- Отличник и славный малый, - добавил Хорокей.
- Росточком тебя обошел, силой тоже, не ноет за кустом, - словно его и не перебивали, продолжил Рен, загибая пальцы. – А еще…
- Я понял, - хмуро констатировал Йо.
- Знаешь, я сомневаюсь, что у него к ней какое-то огромное чувство, - произнес Хоро, которому стало жалко Асакуру. – Если хотите, приходите сегодня на ночь кино, познакомитесь с ним, а если Анна будет, то попытаешься что-то сделать.
Йо кивнул и грустно поплелся к выходу из парка, прекрасно осознавая, что Рен прав. Причины были очевидны, но юное сердечко нашего героя верило в сказку и настоящую любовь, носило это чувство бережно, и никак не хотело мириться с произошедшим просто так. Тао и Юсуи, проводив его взглядом, повернулись к друг другу и, не сговариваясь, сцепились рукопожатием.
- Вернет, - уверенно произнес Хорокей.
- Не вернет, - не менее уверенно сказал Рен.
- На тысячу йен спорим.
- Идет.
После этого Хоро с Ренни сразу же разошлись: китаец побежал догонять друга, а Хорокей вернулся в исходную точку и снова красиво встал. Ему так стоять еще долго, по крайней мере, пока не заметят и не оценят по достоинству.
Йо доплелся до машины, дождался писка сигнализации и, сев в салон, ударился головой о торпеду. Рен, сев на свое место, без сочувствия глянул на друга и пробарабанил пальцами по рулю.
- Долго собираешься убиваться?
- Всю свою несчастную жизнь, - всхлипнул Йо.
- Так, - решил Тао, заводя машину. – Ты меня достал.
Они тронулись так быстро, что Асакуру прибило к спинке сиденья. Он поспешил пристегнуться и удивленно проморгался.
- Куда мы едем? – поинтересовался он.
- Ужинать, потом перебирать твой гардероб, и на ночь кино. Если ты будешь кусать зубами салон моей машины и ничего не делать для того, чтобы вернуть Анну, то смысл тогда всего этого цирка?
Йо промолчал, думая, что друг, очевидно, прав. Да и развеяться не помешает точно. Мама встретила гостей радушно, как и всегда, и быстро накрыла такой стол, словно пришли не два человека, а десять. Парни были не против, и пока Йо справлялся с рисом, Тао выпивал уже третий стакан молока. Времени у них с запасом, так что пока можно просто расслабиться и хорошенько наесться – помогает справиться с нервами. Кейко – мать Йо, вскоре собралась на какое-то очень важное собрание с интересным лозунгом «Наш город для тех, кто не понял с первого раза!», а ребята плавно переместились в спальню Асакуры, задержавшись на десять минут в гостиной, чтобы глянуть вечерние новости. В мире, как обычно, кто-то кого-то убил, ограбил, подставил – в общем, все ведут обычный, цивилизованный образ жизни.
По мере того, как Рен выбрасывал из шкафа вещи прямо в сидящего на постели друга, Йо интуитивно понимал, что китаец весь гардероб готов отправить на помойку. Впрочем, вспоминая Хао, Асакура уже сам верил, что давно пора стрясти с родителей денег и, взяв друга за шкирку, утащить его в торговый центр и провести один день там, слушая саркастичные, но очень дельные замечания.
- Вот это ничего, - Рен расправил рубашку и критично осмотрел ее, а ворот особенно тщательно. – В стирку ее.
Так, с горем пополам набралась пара вещей, которая прошла строгий фейсконтроль Тао. Йо был отправлен в ванну, чтобы выстирать вещи и вымыться, а сам Ренни расположился на постели и решал, какие действительно пора выкинуть, а какие еще можно поносить, пока хозяин шкафа не купит новые. Пока Асакура стоял в душе и терпел, как потоки воды нещадно лупят его спину, он начал думать, что ситуация начинает ему нравиться. Было в этом что-то захватывающее, даже заставляющее улыбаться. Словно это какая-то игра, где по-любому будет хеппи энд. Для него, разумеется, как же иначе?
- Ну что? – поинтересовался Рен, когда друг вышел, заматываясь в полотенце. – Успел кубики накачать?
- Какие кубики? У меня только комок нервов!
- У тебя и его там нет, ты плоский, как доска, - отрезал Тао. – Хоть бы бегать по утрам начал.
- Я бегаю. По дому. Потому что систематично просыпаю и всегда опаздываю.
Китаец хмыкнул и промолчал. Пока стиралась одежда, он пытался хоть как-то уложить волосы друга, но бесполезно – длинная челка постоянно выбивалась на глаза, хоть ты тресни. Парни махнули на это рукой, решив, что дело, конечно, неплохое, но сходить с ума по этому поводу не надо, поэтому творческий беспорядок на голове Йо занял свое изначальное место, ровно как и оранжевые наушники.
- Плохо высохли, - пожаловался Асакура, застегивая пуговицы на джинсах.
- Вытащишь ноги в окно, посушатся, - решил китаец. – Гладить надо было лучше.
Йо философски пожал плечами. Мамы дома нет, а он явно в этом не спец, так что пусть будет как есть, тоже не плохо. Сборы были завершены: Рен только пять минут гонялся за другом, чтобы набрызгать его одеколоном, но Асакура ни в какую не поддавался на это, даже шантаж и угрозы не помогли. Он не любил эти синтетические запахи, считая, что стирального порошка и запаха мыла вполне достаточно, чтобы благоухать и радоваться.
И все же, когда они уже были в парке и шли по направлению к кинотеатру под открытым небом, сердечко нашего героя, которое, напоминаю, верит в сказку и настоящую любовь, быстро-быстро стучало от волнения. Конечно, сильно он не изменился, но благодаря мотивации и стараниям китайца, чувствовать себя уверенней получалось.
Асакура сразу заметил синюю голову Хорокея, и указал на него Тао. Юсуи сидел на лавочках перед натянутым на стропы белым экраном, и учился управлять йо-йо. Рядом с ним разместились еще двое, но ни Хао, ни Анны пока нигде не было видно.
- Привет, - Хоро улыбнулся, заметив своего знакомого с другом. – А я вас ждал.
- Дождался. Где фанфары? – поинтересовался Рен.
- Я вас не так сильно ждал.
- А что сегодня показывать будут? – спросил Йо, присаживаясь рядом.
- Два ужастика и комедию для расслабления к рассвету. Можешь к стенду подойти, почитать. Но показ не скоро начнется.
Асакура кивнул и, сев удобнее, начал оглядываться. Молодежь все прибывала, здоровалась со знакомыми и знакомилась друг с другом, несколько парней и девушек уже танцевали под зажигательную музыку недалеко от лавочек и разбросанных по земле пледов, чтобы поднять настроение собравшимся, многие уходили и возвращались с цветными пакетиками – сегодня всю ночь будет работать магазин в парке, чтобы посетители могли купить газировки и сладостей. Йо, которого отвлекли разговорами и игрой в йо-йо, даже забыл о том, зачем сюда пришел, пока к ним резко не подошел Хао и не выхватил у Хорокея игрушку, профессионально перетягивая игру на себя.
- Здарова, - улыбнулся Юсуи, наблюдая, как в тонких пальцах друга прыгает волчок. – Где задержался?
- Сухой спирт дома забыл, - ответил Хао, возвращая йо-йо хозяину. – Но темнеет сейчас поздно, так что я не опоздал.
Йо невольно поразился его голосу, и от этого нахмурился. Да, таким вот голосом только многообещающие глупости на ушко девушкам шептать.
- А зачем сухой спирт? – поинтересовался он. – Водой разбавлять?
Хао повернул к нему голову и искренне рассмеялся. Асакура понял, что сболтнул полную глупость, но этот странный парень, видимо, принял ее за достаточно удачную шутку.
- Нет, - ответил он. – Для шоу. Как тебя зовут?
- Йо.
- Хао, рад знакомству. Что ж, развлекайтесь, мне пора готовиться, - и с этими словами Хао, сделав ручкой от виска, ушел.
Йо остался сидеть в таких растрепанных чувствах, словно в сотый раз попался на уловку «У тебя майка грязная». Он злился и негодовал, как старый чайник. Ничего себе! Этот нахал еще и улыбается ему!
- Расслабься, он же не в курсе, что увел у тебя девушку, - словно прочитав его мысли, произнес Рен.
- Ага, - поддакнул Юсуи. – У тебя это на лбу не написано.
Асакура вздохнул и понял, что ребята правы. Поздоровался, и что? Дань вежливости. Мог бы еще отвратительней себя вести.
- А для какого шоу? – спросил он, когда успокоился.
- Он же фаерщик, - подмигнул Хоро. – Скоро увидишь.
Что ни говори, лучший способ уйти от проблем – занять себя чем-то, чтобы сознание не успевало обрабатывать лишнюю информацию. Анна так и не пришла, Йо решил, что режим решила не сбивать или родители не разрешили, да на этом и забылся. Страдать вечно тоже не дело, так что на один вечер можно расслабиться. По крайней мере, так утверждал Рен.
Наконец, совсем стемнело. В парке прям в землю воткнули несколько факелов и поставили пару прожекторов, потому что звездного освещения, разумеется, не хватало. Асакуре очень нравилась эта атмосфера – раньше он никогда не выбирался так, все вечера проводя с Анной, которая любит сидеть дома и смотреть сериалы. В какой-то момент, в крохотном отрезке мозга, Йо подумал, что так даже лучше, но образ любимой быстро вышиб подобные мысли.
Вскоре на поляну перед экраном начали выставлять миски с огнем. Штук восемь расставили по кругу, как для какого-то спиритического сеанса, а позади поставили странное кованое сооружение, с натянутыми на него веревками. В темноте Йо так и не смог разобрать, что это все значит. Однако, дальше ничего не происходило. Ребята уже и хлопали, и улюлюкали, но бесполезно.
- Эй! – вдруг взвился Рен, кого-то заметив. – Что случилось?
Йо обернулся и у диджейской стойки заметил Хао, который разговаривал с парнем, ставящим сегодня музыку и фильмы. Длинные волосы он убрал в очень высокий хвост, который разметался черными хлыстами по плечам, да и одет как-то странно – в одни алладины. Асакура снова нахмурился. Конечно, с таким телом любую девушку увести можно.
- У меня плеер полетел, - пожаловался Хао. – Не хочет работать.
- И что делать? – потеряно произнес Хорокей.
- Не знаю, - печально пожал плечами парень. – Видимо, отменить придется.
- Могу дать свой, - подал голос Йо. На него мигом обернулись все друзья и сам Хао. Выражение лица Рена нарисует разве что Сальвадор Дали. – Если что-то понравится.
- Буду благодарен.
Асакура встал, выудил из кармана плеер и протянул его Хао. Тот быстро его взял, включил, и просмотрел плейлист. Выражение лица его менялось с каждым треком, и Йо все не мог понять, что оно значит. Плохо или хорошо?
- А ничего, что он… - громко начал Ренни.
- Ничего! – быстро оборвал Йо, не желая, чтобы Хао узнал все сейчас. – Помогать людям всегда надо.
- Отлично, - улыбнулся Хао, поднимая взгляд. – У тебя прекрасный вкус. Даже есть та, на которую я рассчитывал. Верну после, не возражаешь?
Асакура пожал плечами, усаживаясь обратно. А что такого? Мама говорит, что какой бы человек не оказался в беде, ему всегда надо помочь. Да и Йо больше интересно, что сейчас будет происходить. Что ему, музыки жалко, что ли?
Lacuna Coil – Our Truth
Когда заиграла музыка, Йо сделал вид, что взгляда друга совершенно не замечает, и повернулся к импровизированной сцене. И чуть не упал с лавки, когда к огню вышел Хао. Плавно, красиво, танцуя.
- Да, чувак, зажги! – заорал Рен, словно ему это надо было больше всего. Глумится еще, скотина.
В руках Хао держал две цепочки, на концах которых крепились странные шары, сейчас зацепленные друг с другом. Под дружные аплодисменты и улюлюканье собравшихся, парень подошел к центральной чаше и, натягивая цепи, опустил шары в огонь.
Говорят, что танец – это выражение души телом. Красивый танец означает красивую душу. Движения Хао были точными и плавными – он обжигал себя огнем, но при этом постоянно улыбался. Йо все никак не мог понять, как он так выгибается и, почти касаясь пылающими шарами спины, выпрямляется, ведет огонь вверх. Толпа взорвалась, да и сам Асакура чуть не упал, когда Хао поднял цепи над головой и сильно подул на них, но из его рта вырвался целый поток огня, а затем он перестал натягивать цепи, и шары рассоединились, а фаерщик начал совершать быстрые движения. Огни мелькали то тут, то там; обволакивали Хао, взлетали в небо, кружились у самой земли, а сам парень словно просто танцевал, делая руками красивые выпады.
- Ну как? – затолкал Йо локтем Хоро, когда все закончилось, а Хао, пожав руки тем, кто сидел ближе всего, начал тушить чаши.
- Не хочу признаваться, но чуть сам не влюбился, - непослушными губами произнес Асакура. – Как он это делает?!
- Годы тренировок, - насмешливо произнес внезапно подошедший парень. – Опыт, друг мой, бессонные ночи и тяжелые наркотики. Да шучу! Чего с лицом?
- Плеер мой где? – грубо оборвал Йо, который чуть не поседел.
- Пойдем, отдам, - пожал плечами фаерщик.
Асакура встал и прошел к диджейской стойке. Хао отсоединил плеер от провода и протянул его владельцу.
- Спасибо, выручил.
- Пожалуйста, - буркнул Йо и развернулся, собираясь уйти.
- Эй, - окликнул его Хао. Йо обернулся и дождался, пока его соперник распустил волосы и сдул пряди с лица. – В чем дело? Представление не понравилось?
- Нет, прекрасно смотрелось, - сдержанно ответил Асакура. – В другом дело.
- В чем же?
- В Анне.
- В ком? – словно не понял Хао. – А, в той девушке.
- Ну не знаю, у тебя их, наверное, десятки! – вспылил Йо.
- А в чем дело-то, собственно? – запутался фаерщик.
- Это моя девушка. Но из-за тебя уже бывшая, - произнес парень и, не дожидаясь ответа, вернулся к друзьям.
Рен даже подвинулся, чтобы Асакура не задавил его всей слоновьей массой, с размаху опускаясь на землю. Нахохлившись, аки воробей зимой, Йо уставился на экран, всем своим видом показывая, что фильм вот-вот начнется, так что комментарии можно пропустить.
- Можно я все-таки скажу? – не выдержал Рен.
- Валяй, - буркнул Йо.
- Ну, ты прям красиво его отделал! – похвалил китаец. – «Все из-за тебя!». Он что, виноват, что у него задница классная?
- Ну, если это уже даже ты признал, то я в полном пролете! – разозлился Асакура.
- А ты его смутил, - произнес Хоро.
- Надо было убить сразу, - ответил Асакура. – Не приставайте ко мне. Задница, как ты выразился, Ренни, не показатель.
- Как скажешь, - согласился Тао.
Йо провел по лицу ладонями, словно снимая прилипшую к ресницам паутину, и шумно выдохнул. И зачем он с Хао так грубо? Хотя, а какого еще отношения заслуживает этот разлучник? Разумеется, не лучшего. Ничего, переживет. Начался фильм, но на поляне не сразу захотели прекращать разговоры и замолкать. Асакура же вообще ушел в свои мысли, подтянув ноги к груди и обхватив их руками. И именно поэтому ничего вокруг не замечал.
- Поболтаем? – поинтересовались над ухом.
Асакура вздрогнул и перевел рассерженный взгляд на Хао. Не услышав ответа, фаерщик сел рядом. Хоро с Реном, переглянувшись, отползли назад.
- Нам не о чем с тобой болтать, - проговорил Йо.
- Да брось, - отмахнулся парень. – Я же не знал. Йо, верно? Ты здорово меня выручил.
- Похвала с тебя греха не смоет, - праведно заявил Асакура.
- Да мы с ней неделю знакомы. И она никогда не говорила, что у нее есть парень.
- Что-то мне не верится.
- Ты вроде хороший парень, не могла же она тебя просто променять.
- А почему бы и нет? – воскликнул Йо, но тут же сбавил тон. – Тут кое-кто считает, что у тебя классная задница, - Асакура обернулся на друга, и тот сразу помахал ручкой, словно его совсем не смутили эти слова.
Парень уже и не замечал, как злится на девушку больше, чем на разлучника. Хао же, посмотрев на китайца, усмехнулся.
- Да у тебя тоже ничего, - произнес он.
Йо поперхнулся воздухом.
- Ты издеваешься, что ли?
- С чего вдруг?
- Отвали от меня. За помощь пожалуйста, но больше ее не жди.
Асакура встал и, быстро обходя народ, стал пробираться к выходу из парка. Хао, вернув себе спокойное выражение лица, поспешил за ним, чтобы не потерять в бесконечных аллеях. Хорокей с Реном проводили их взглядом. Юсуи проглотил попкорн и пожал плечами.
- Ну вот, - печально протянул он. – А я так надеялся посмотреть действительно интересное кино!
- Спокойно, - зевнул Ренни. – Ты сейчас видел только трейлер.

Йо злился. Вообще-то, он мягкий человек, добрый, всепонимающий, но сейчас эмоции просто распирали его. Мало того, что этот самоуверенный индюк увел у него любовь всей его жизни, так еще и поболтать об этом решил. По идее и жанру после таких обвинений он должен был забиться в темный угол, осознать свою вину и в будущем обходить стороной и Йо, и Анну.
- Йо!
А этот идиот его еще и догоняет! Асакура остановился и обернулся.
- Чего тебе?
- Куда ты пошел?
- Домой. Чего ты ко мне приклеился?
- Да я просто рядом пойду, - замахал руками Хао.
Йо, фыркнув, продолжил путь. Хао действительно шел рядом, чуть позади, чтобы не попадаться на глаза.
- А какие у нее любимые цветы? – вдруг спросил он.
- Маргаритки, - на автомате ответил Асакура и чертыхнулся.
- А у тебя?
- Тюльпа… Эй! Какая тебе разница?
Хао рассмеялся и поравнялся с негодующим парнем. Йо все никак не мог понять, отчего у него такое прекрасное настроение – не переживает? Не сочувствует? Он вообще хоть как-то проникся горем, которое принес?
- Да просто интересно. Пошли обратно, фильмы уже начались.
- Да не собираюсь я с тобой никуда идти. Отстань от меня и держись подальше от Анны.
- Я не буду менять свой образ жизни из-за твоих истерик, - усмехнулся Хао.
- Ах, истерик? – переспросил Йо, выходя из парка через кованые ворота. – Ты, видимо, никогда не был на моем месте.
- Это да, - согласился фаерщик. – Но мне кажется, что ты слишком сильно переживаешь. Обвиняешь меня в том, чего я не делал.
Асакура взмахнул рукой, мол, даже слушать не желаю. Он резко свернул и подошел вдоль ограды по направлению к своему дому.
- Опасно уже по улицам ходить. Давай хоть машину поймаем?
Йо снова ничего не ответил. Хао, вздохнув, повернулся спиной по направлению и, глядя на дорогу, выпрямил руку, чтобы его заметила редкая попутка. Первая же машина проехала мимо.
- Не понял, - Хао проводил ее удивленным взглядом. – Не я ль на свете всех милее?
- Ты думал, что прям все сразу остановятся? – фыркнул Йо.
- А классная задница мне тогда на что? – еще удивленней спросил Хао, и тут же к обочине пристроилась одна из машин. – Где живешь?
Асакура, решив, что грех не воспользоваться человеческой добротой, подошел к машине, открыл дверь, чуть не сшибив ею Хао с ног, быстро назвал название района и, получив кивок от водителя, сел в салон. Ну почему его не кинулся догонять Рен, который сам на транспорте? Уже когда машина тронулась, Йо посмотрел в зеркало заднего вида и увидел Хао, стоящего на обочине и провожающего его взглядом. Вздохнув, парень закрыл глаза и понадеялся, что фаерщик послушает его и завтра уже откажет Анне.

3 часть

- Ты вообще по каким критериям себе вещи выбираешь? – с нотой иронии поинтересовался Рен, разглядывая ярлычок на вороте.
Йо обернулся и стянул наушники на плечи. Торговые центры – явно не его конек, он сюда разве что на дэнспад ходит или в кафе иногда с отцом сидит, а вот за вещами пришел впервые, предпочитая заказывать подобный товар через интернет. Что подойдет из присланного, то и носит. Чего париться-то?
- Если нравится, беру, - пожал он плечами.
- А на размер смотришь? – Рен поднял взгляд на друга и показал бирку. – Эту кофту сможет носить только борец сумо.
- Может, это у меня в планах? – наивно предположил Йо.
- И это говорит мне человек, который съедает пять гамбургеров, три большие картошки фри, запивает это все тремя стаканами колы и говорит, что перекусил? – Тао насмешливо поднял бровь и затолкал кофту обратно в пакет. – Смирись, Асакура, в этой жизни ты сможешь подражать разве что ветке. Я менять кофту на твой размер, а когда приду, передо мной должен быть выбор. Понял?
- Понял, – обреченно протянул парень, без энтузиазма смотря на вешалки с одеждой.
Китаец ушел, оставив друга наедине с каким-то модным магазинчиком, в котором Асакура чувствовал себя застигнутым врасплох. Но что поделать? Назвался опенком, полезай в кузовок. Ренни выбросил больше половины его вещей, поэтому ходить толком не в чем, а скоро наступит жаркое лето, и, хочешь-не хочешь, придется провести денек в прохладных помещениях торгового центра и выдержать всю критику Тао, чтобы в чем-то ходить. Йо думал, как обычно, заказать что-нибудь через интернет, но Рен ему сразу заявил, что проверит весь шкаф, и если найдет хоть одну подобную вещь, сожжет вместе с домом.
Йо начал ходить вдоль полок и вешалок, перебирая многочисленные вещи. С другой стороны, если он выдержит этот день, выглядеть будет точно лучше – уж Ренни-то поможет с этим. Именно это и давало Асакуре силы. А еще, разумеется, Анна, которая должна заметить положительные изменения в том, кого бросила. Но после них же должна вернуться, верно? Девушка по-прежнему плотно занимала все мысли нашего героя, и действовал он больше в ее интересах, чем в своих. Йо, бормоча что-то себе под нос о том, что в гробу видал все эти шмотки, медленно шел вдоль вещевого ряда, быстро осматривая каждую вещь. Просто снять приглянувшуюся, проверить размер и отложить, чтобы Рен потом посмотрел и одобрил, вот и все. Ничего сложного.
Асакура чуть не вскрикнул, когда дошел до конца и нос к носу столкнулся с Хао. Фаерщик, впрочем, выглядел не менее удивленно, разве что рта для крика не открыл.
- Ты меня преследуешь? – недовольно спросил Асакура, сверля недруга взглядом.
И тут же понял, какую глупость сболтнул. Да в этом торговом центре может полгорода уместиться! Я уже встретил двух знакомых, и это явно не предел. Мало ли зачем сюда пришел этот разлучник.
- Что ты тут делаешь? – спросил Хао.
Йо сузил глаза. Это что, испуг?
- А что я, по-твоему, могу тут делать? – поинтересовался он, обходя парня и продолжая разглядывать вещи.
- Тебе лучше уйти.
- С какой радости? – не понял Асакура. – Я на твоей территории?
- Нет, но… - он не успел договорить.
Йо чудом удалось сохранить спокойное выражение лица, когда к Хао подлетела Анна, сжимая в руках красное платье.
- Вот! Я выбрала! – заявила она и заметила Йо. – Привет, - добавила спокойно.
- Привет, - ровно поздоровался парень. Даже сам себе удивился.
Неловкую секунду молчания прервала сама девушка.
- Приятно было повидаться. Идем? – она потянула Хао за локоть, обращая на себя внимание.
- Да, - парень оторвал взгляд от Асакуры и первым пошел к кассам.
- До встречи, - бросила Анна через плечо и поспешила следом, как это обычно делают люди, которые хотят бежать красиво.
Йо сделал над собой усилие и перевел взгляд на одежду. В голове странным образом резко сделалось пусто, словно кто-то отключил функцию «Думать». Подошедший Рен, который видел Анну с Хао на выходе, поставил руки в бока.
- Ну? – поинтересовался он. – И где?
- Я только что… - непослушными губами начал Йо, но его прервали.
- Я знаю. Жизнь на этом не заканчивается. Глупо думать, что ты никогда с ними не пересечешься, надо привыкать.
Йо моргнул и судорожно выдохнул. Эмоции и мысли, да настолько разнообразные, что за неделю с ними не разберешься, наконец, затопили его сознание. С одной стороны, он растерялся и сильно расстроился, с другой стороны внутри, очень глубоко, но все же, он чувствовал какое-то ликование, словно сильно испугался, но все обошлось. Асакура обернулся к своему другу с речью о своих эмоциях, но тот быстро строчил что-то на телефоне.
- Что ты делаешь? – спросил Йо.
- Ничего, - Рен убрал мобильный в карман, успев отправить Хоро смс в духе «Копи деньги, салага! Только что видели Хао с Анной в ТЦ, уже шмотки ей покупает!», и начал толкать друга дальше. – Пока не купим здесь хоть одну вещь, я тебя не выпущу, так что займи свой крохотный мозг этим.
Асакура вздохнул, точно зная, что так оно и будет, и, стараясь думать только об этом, снова начал перебирать вешалки.
Ну, встретил, и что? Рен прав, это неизбежно. Но Хао словно… Будто…
- Осмысленней взгляд, Асакура!
Верно. Хватит думать об этом.
Через полчаса мучений, Йо вышел из примерочной и с надеждой глянул на друга. Ренни склонил голову к правому плечу, затем к левому, оценивающе погладил подбородок пальцами, заставил друга покружиться и, развалившись в кресле, глубоко задумался.
- Плохо? – осторожно спросил Йо, мельком глядя на себя в зеркало. – Или хорошо?..
- Черный цвет, конечно, непривычно на тебе видеть, - проговорил Тао, еще раз оглядывая широкие черные джинсы и безрукавку, открывающую жилистые руки музыканта. – Но поздравляю! Ты и эти тряпки нашли друг друга!
- Слава Богам… - выдохнул Асакура.
- Но майку лучше белую.
Йо вымученно посмотрел на друга.
- Хорошо, сам схожу. Снимай, - решил Рен, вставая.
Парень стянул с себя вещь, отдал ее китайцу и послушно остался ждать, пока он поменяет ее на такую же, но другого цвета. Неужели этот кошмар скоро закончится?
- Пошли, - скомандовал вернувшийся Ренни. – У нас еще куча магазинов впереди!
- За что?.. – простонал музыкант.
- А ты думал в одних джинсах и майке все время ходить?
- Но я же…
- Однофигенственно, - перебил Тао. – Бегом в следующий магазин!
Йо послушно пошел дальше, а Рен остановился и взглянул на экран телефона, почувствовав вибрацию в кармане.
Сам копи, остряк! Он мне только что прислал смску с мольбой о спасении своей драгоценной шкурки!

POV Йо

Когда я смог отвязаться от этого ценителя японской литературы и китайской кухни, и по совместительству моего лучшего друга, я бегом побежал домой, путаясь в многочисленных пакетах. Ощущение такое, что Ренни доволен больше, чем я. Главное, я это пережил, а значит, на пару лет можно забыть. Хотя, это я, конечно, преувеличил, но основной смысл в том, что о торговых центрах можно забыть пока надолго. Уверен, все эти вещи не поместятся в мой шкаф. Главное, что Рен не решил, что мне нужен новый.
Дома меня встретила мама и, умиляясь, начала упрашивать перемерить все, что мы смогли накупить. Пришлось выполнять, потому что эта коварная женщина прибегла к шантажу – сказала, что к столу не пустит, пока не покажу. И все-таки я остался доволен: если маме понравилось, значит, я не безнадежен.
Думал, что после ужина запрусь в своей комнате и вырублюсь, как сгоревшая лампочка, но в мою дурную голову пришла идея куда лучше. Чем дольше я буду оттягивать разговор с Анной, тем ближе к ней будет подбираться Хао. Так что медлить нельзя, итак слишком затянул – они уже вместе по торговым центрам гуляют. Вспоминаю, что я сам с ней так не ходил никуда: то она отказывалась, и мы просто смотрели сериалы по телеку весь вечер, то я не хотел идти, и вытаскивал ее на обычную прогулку.
Ноги на автомате донесли меня до ее дома. Пожалуй, даже если я буду очень сильно пьян или на грани смерти, именно эту дорогу я и выберу, потому что для меня ее улица, это как Рим – все дороги к ней ведут. Я толком не придумал, о чем с ней буду говорить, но главное сделать первый шаг, а дальше уж как пойдет. Надеюсь, дверь откроет ее мама – я ей очень нравлюсь, и вряд ли так когда-нибудь понравится Хао.
Но мне не повезло. Дверь открыла сама Анна и без удивления взглянула на меня, словно я предупредил ее по телефону.
- Привет. Поговорим? – спросил я.
- О чем?
- Пустишь меня в дом? – не без удивления поинтересовался я.
Она отступила, пропуская меня, и я сразу прошел на кухню – я знаю этот дом не хуже своего. Тут, разумеется, ничего не изменилось, но я зачем-то глубоко вдохнул. Наверное, рассчитывал почуять одеколон Хао, но ничего подобного.
- Так о чем ты хотел поговорить? – достаточно дружелюбно поинтересовалась Анна, садясь за стол.
- О нас, - выдохнул я. Внутри все сжалось. – Мне не верится, что все вот так кончится.
- А как должно, чтобы ты поверил?
Такой ответ поставил меня в тупик. Не понимаю, что с ней произошло.
- Мы четыре года были вместе. Ты хочешь сказать, это совсем ничего не значит?
- Мы были детьми, Йо. А теперь мы выросли. Пора что-то менять.
Я долго смотрел на нее, не веря своим ушам. Нет, я согласен, иногда это просто необходимо, но не людей же! Как можно менять людей, словно вещи? Мне вдруг стало так обидно и горько. А еще противно.
- Я понял. Только один вопрос
- Задавай, - пожала она плечами.
- Когда он так же решит, что пора менять тебя, ты будешь помнить о том, что я с этим не согласен?
Мне неважно было слышать ответ. Я сам не знаю, почему захотел ударить ее словами. Моя жизнь уже давно превратилась в ее жизнь и наоборот, а я никак не мог понять, как может быть иначе. Понимая, что этой фразой я сделал только хуже, я просто вернулся в коридор, обулся и вышел, закрыв за собой дверь. А может, она что-то для себя поймет. Хотя, это же Анна.
Я остановился у ее дома, когда вышел со двора, и закрыл глаза ладонью, стараясь успокоиться и понять, что делать дальше. Я даже не был уверен, что хочу ее возвращать. Если бы она сказала что-то вроде: «Мне было хорошо с тобой, но…» или «Сердцу не прикажешь…» я бы еще понял. Но менять? Этого я понять не могу. Я уже собирался пойти домой и лечь спать, чтобы поскорее забыть об этом, но на развороте налетел на кого-то и уронил наушники.
- Прости, - услышал я и замер, боясь поднять голову.
Хао поднял мой девайс и протянул его мне. В одной руке он держал бумажный пакет, у ноги стоял еще один, который он опустил, чтобы подобрать мой вечный аксессуар.
- Ты точно меня преследуешь, - буркнул я, забирая наушники и возвращая их на голову.
- Кто знает, - усмехнулся он, а я рискнул поднять взгляд.
- Даже не буду спрашивать, куда ты. Прошу, - я повел руками к воротам дома Анны и, обойдя Хао, пошел в совершенно другую от своего дома сторону. Главное, уйти поскорее.
- Подожди, - окликнул он меня.
Я развернулся, закатив глаза к нему. Присосался, как пиявка.
- Терпеть не может, когда в дверь звонят, а не стучатся, пьет только зеленый чай, ненавидит, когда ее называют «солнышко, деточка, лапочка». Это все? – спросил я.
- Вообще-то, - осторожно начал он, поднимая с земли пакет. – Я не к ней. Я к своему дому шел.
- Серьезно, что ли? – с сарказмом спросил я.
- Да, - Хао кивнул на пакеты. – Я только переехал, вот, ремонт делаю.
Я несколько секунд смотрел на него, а затем подошел и внаглую заглянул в сумку. Да, вряд ли он к Анне с гвоздями и клеем. А может он к ней? Заколотит двери, смажет косяки клеем, и кричи, сколько хочешь? Даже мне подобные мысли показались полным бредом жертвы нетрезвой акушерки.
- Убедился?
- Мне все равно, - сказал я, хотя не до конца чувствовал, что это правда. – Не хочу больше иметь с вами ничего общего.
- Ты разговаривал с ней?
- Да, - не знаю, почему решил пооткровенничать с ним.
- Оу, - кашлянул он. – Пойдем, я кое-что тебе объясню.
- А оно мне надо?
- Пойдем. Выпьешь чего-нибудь, поговорим, успокоишься, а потом иди куда хочешь. Чего ты теряешь?
Я закусил губу, думая. Надо бы уходить и не смотреть больше в его сторону, но идти сейчас домой или бесцельно бродить по улицам мне совершенно не хотелось. Сейчас мне надо с кем-то поговорить. И даже интересно, что он собрался мне объяснять. Взвесив все «за» и «против», я решил, что действительно ничего не теряю, кроме самолюбия. Но у меня его и так немного. А все нервы я себе уже истрепал.
- Хорошо, - вздохнул я, забирая у него из рук тяжелый пакет. – Давай помогу.
Удивление на его лице быстро сменилось спокойствием. Понять не могу, как он тащит такие тяжелые сумки один. От одного пакета, конечно, грыжа не вывалится, но от двух точно можно будет в мюзикл по профилю подаваться. Мы прошли всего два дома, и Хао свернул, свободной рукой пытаясь найти ключи в кармане.
- Подожди, - опешил я. – Так ты здесь живешь?
- Ага, - кивнул он и толкнул дверь ногой, прокрутив ключ. – Я же говорил, что мы познакомились неделю назад. Я только переехал. До этого жил в другом районе, в Набуру.
Я вошел следом за ним и поставил пакет на пол в прихожей. Дом совершенно новый, еще все пустое, только в одной из комнат я увидел нагромождения из коробок и свертков. Вот оно что…
- Заходи, - позвал он. – И не разувайся, все равно весь пол в опилках.
Я закрыл дверь, стянул с себя зеленый плащ и прошел за ним. Кухня уже была в достаточно порядочном виде, разве что не все до конца расставлено по полкам, и на окнах никаких занавесок или штор. Он словно очень редко бывает дома, поэтому подключены только один чайник и микроволновка с холодильником.
- Почему ты переехал? – спросил я, вешая пальто на спинку стула.
- Колледж ближе, да и дом меньше. Мои родители уехали жить в Токио, а я остался учиться.
- То есть, ты еще и один живешь? – не поверил я.
- Да, - кивнул он, ставя чайник. – Пока неплохо, но самому непривычно.
Я ничего не ответил, не зная, как продолжить эту тему. Сев на стул, я подтянул одну ногу к груди и начал разглядывать стены, лишь бы не смотреть на него.
- Ты, стало быть, неподалеку живешь? – начал он, что-то делая у стола.
Звенели чашки, какие-то банки.
- Неподалеку, - эхом отозвался я, соглашаясь.
Еще через минуту он поставил передо мной кружку, и я повернул голову. Черный кофе с молоком. Я на автомате сразу сделал глоток, проверяя сахар, но он даже с этим угадал.
- Ты не экстрасенс? – поинтересовался я, снова делая глоток.
- Нет, я просто наблюдательный. Когда Анна пришла ко мне знакомиться, типа новый сосед и все-такое, она заварила такой. Я не пью кофе с молоком, а она извинилась и сказала, что на автомате заварила. Я только угадал, что так она заваривала тебе.
Я чуть не выплюнул кофе обратно, но сдержался и проглотил. Если честно, мне хотелось поговорить о чем угодно, пусть даже с ним, но только не о ней. Хочу выкинуть Анну из головы вместе с ее последними словами.
Он сел напротив, и я заметил, что себе он кофе действительно не разбавил, поэтому горячий напиток пить не спешил.
- Ну, - убрав длинные волосы на плечо, он посмотрел на меня. – Разговор, я так понимаю, прошел не очень удачно?
- Экстрасенс, все-таки, - усмехнулся я.
- Печально.
- Ой, вот только не надо говорить мне, что эта ситуация тебе не нравится, - разозлился я, покачивая кружкой, чтобы напиток переливался от одной стенки к другой. – Как будто твое самолюбие не тешит это.
- Как может тешить самолюбие тот факт, что кого-то променяли на меня?
Я кинул на него быстрый взгляд. Поверить ушам не могу.
- Хотя, - продолжил он. – Я же такой классный.
Было бы тут что-нибудь, что можно было бы кинуть в него, я бы это сделал. Но искренний смех в его глазах постудил мой пыл. Видимо, по моему выражению лица он понял, что это как раз уточнять было необязательно.
- Давно вы вместе?
- Четыре года.
Я усмехнулся, когда он, выругавшись от удивления, закрыл себе рот рукой. Сам знаю, что нечасто такое встретишь.
- Ну и дура, - протянул он, качая головой.
Я все-таки поперхнулся кофе.
- Если ты думаешь, что она от тебя отступится, ты ошибаешься, - признался я. В первую очередь себе. – Она очень целеустремленная.
- Факт того, что дура, это не отменяет. А я тоже упертый. Телец, - с гордостью произнес он, осторожно отпивая кофе.
- Я тоже телец, но что-то не чувствую в себе упертости, - грустно сказал я.
- Значит, это просто не то, что нужно тебе.
- Погоди, так я не понял, - решился уточнить я. Уж лучше знать все, что догадками себя добивать. – Так вы вместе или нет?
- Нет. Мы только познакомились, несколько раз гуляли, один раз она заходила в гости.
- А в торговом центре?
- Целенаправленно ходили, - подтвердил он. – Просто гуляли.
- По магазинам? – улыбнулся я.
- Она же девушка, - пожал он плечами, усмехаясь. – У них своя атмосфера.
- Но я же просил тебя держаться от нее подальше.
- И что? Она мне просто знакомая. Если ты мне с Хоро запретишь общаться, я тоже должен буду слушать? – насмешливо спросил он. – Я, конечно, круто попал между вами, но я давно не в том возрасте, чтобы переживать эти подростковые драмы.
- Да ты не старше меня!
- Вот и задумайся, надо ли тебе это.
Я закусил губу и действительно постарался задуматься. Получалось, как обычно, плохо.
- И она не нравится тебе? – не поверил я.
- Она симпатичная, но не в моем вкусе. Знаешь, тебе надо меньше переживать по этому поводу. Все что ни делается, все к лучшему, верно?
- Верно, - согласился я.
- Вот и отлично, - он встал, чтобы достать что-то из полки, а я заметил на его ремне красный плеер.
- Починил?
- Что? – Хао убрал за ухо длинные волосы и проследил за моим взглядом. – Нет, ношу по привычке.
- Дай-ка мне его, - я протянул руку.
Он отстегнул плеер от ремня и вложил его мне в ладонь. Я, стянув наушники с головы, достал из мягкого ободка булавку, которую всегда ношу с собой, и быстро перезагрузил устройство. Так и знал, просто завис.
- Держи, - я протянул плеер обратно владельцу экраном вперед, чтобы он увидел, что все работает.
Хао удивленно дернул бровью.
- Спасибо, третий раз мне уже помогаешь.
- Ничего не могу с собой поделать. Скверная привычка. Что ж, спасибо за кофе, - я встал, взял пальто со спинки стула. – Удачного ремонта.
Бежать-бежать-бежать!
- Подожди.
А-а, ну почему вот так всегда?! И почему я всегда останавливаюсь?
- Давай я тебя провожу, - предложил он.
- Мне разбили сердце, а не ноги. Я дойду, - заверил я и, быстро проскочив коридор, шмыгнул за дверь.
Налево или направо? Налево.
Только оказавшись дома, я позволил себе расслабиться и трезво оценить свой поступок. Что ж, сбежал, будем называть вещи своими именами. Этого парня явно становится слишком много в моей жизни, но что еще хуже – слишком много в моих мыслях. Какое ему вообще дело до меня? А мне до него? Все эти его объяснения только больше меня расстроили, потому что я не мог больше винить его или разочаровываться в ком-то, кроме судьбинушки моей нелегкой и Анны. Все, с этого дня «одиночный закон». Никаких Анн, Хао, мыслей и прочего бреда. Мама права, лучше бы учился.
Продолжение

запись создана: 11.11.2013 в 14:53

@темы: Хорокей Юсуи, Хао Асакура, Йо Асакура, Рен Тао, Shaman King, фанфик

---

продолжение 3 части

POV Хао


Я даже моргнуть не успел, когда Йо вылетел из дома, хлопнув на прощанье дверью. Зато потом с удвоенным энтузиазмом проморгался. Что это вообще только что было? Только на контакт человеческий вышел и сразу сбежал. Или я что-то не так сказал?
Возвращаюсь на кухню, чтобы вымыть кружки, включаю починенный плеер. С музыкой всегда как-то легче и спокойнее. Разумеется, как только я принялся мыть посуду, у меня зачесался нос и кто-то начал названивать на мобильный телефон – я чувствовал вибрацию в кармане. Смыв всю пену, и вытерев руки, я вытащил из уха тонкий наушник и выудил сотовый.
- Да?
- Хао, я виноват, - это Хоро. После этих слов я сразу напрягся. Тон какой-то странный. – Я допустил ошибку, прости. Я хочу вернуться к тебе и детям. Пусти меня домой.
- Что за бред ты несешь? – не понял я, смутно подозревая, что надо мной тупо прикалываются.
- Дверь открой, говорю! – сразу сменил тон мой друг и надавил на кнопку звонка.
Я подскочил от неожиданности, услышав звонок и в дверь и в трубке. Понятно, не услышал его из-за музыки. Положив трубку, я вышел в прихожую и дернул на себя дверь.
- Она не заперта. Не мог открыть сам? – поинтересовался я.
- Да я просто думал: с ноги или культурно, - пояснил Хорокей, как ледокол, держа впереди себя коробки с пиццей, пробираясь между мной и косяком в дом.
Я закатил глаза и, заперев дверь на ключ, прошел за ним на кухню.
- Ты когда-нибудь наведешь здесь порядок? – проговорил Юсуи, перебирая коробки.
Он выудил одну и протянул мне. Я проверил, точно ли эта пицца вегетарианская, и посмотрел на лучшего друга.
- Предъяви мне свой сертификат идеальности, - сказал я. – В твоей комнате вообще такой хаос творится, что сама Эрида в ужас придет. Когда у меня время есть? Я полдня провожу в колледже, другую половину в делах.
- Ага, - с готовностью подтвердил Хоро, скатывая свою пиццу в трубочку. – По торговым центрам шляешься. Кстати, заходила?
Он кивнул на полупустую кружку с разбавленным кофе. Я задумался, рассказывать ли ему правду, но в итоге решил, что да.
- Это не она, - осторожно начал я.
- Все девочки с района прибежали знакомиться? Удивлен, что стены этого дома еще не исписаны валентинками.
Я очень внимательно посмотрел на своего одногруппника, вкладывая в этот взгляд все, что я думаю по этому поводу. Я знаю, что красив, осведомлен, что многим нравлюсь, но Хорокей любит меня тыкать в это носом, как нашкодившего котенка. Иногда думается: если под каток лечь, жизнь спокойней станет? Или я избавлюсь от его вечных подколов на эту тему?
- У меня был Йо. Это его кофе, - ответил я.
Ну же, давай же, подкалывай меня теперь на эту тему. С другой стороны, я бы и слова ему не сказал, если бы не хотел поговорить об этом. Уж молчать-то я умею.
Хорокей удивленно дернул бровью и коснулся кружки пальцами.
- Теплая. Только ушел или в чулане прячешь?
- Ушел.
- Опачки! – воскликнул он, откладывая пиццу в сторону. Я закрыл глаза руками – так и знал! – Какой печальный тон. Он набил тебе лицо и проклял твою грешную душу за нарушение заповеди «Не возлюби жену»?..
- А дельного скажешь? – перебил я.
- Скажу. Если он это сделал, то он болван, - кивнул Хоро, снова принимаясь откусывать большие куски от свернутой пиццы.
Я вздохнул, думая, что не болван, а просто парню в жизни не повезло. Чаще всего именно такое расставание приносит боль – четыре года достаточное время, чтобы прикипеть к человеку, свыкнуться с мыслью, что твоя жизнь без него невозможна. Возможно, это и не любовь уже, просто привычка, а привычки выдирать из себя больнее зубов.
- А как он у тебя оказался? – полюбопытствовал Юсуи с набитым ртом.
Я забрал у него кружку, из которой пил Йо, вымыл ее и поставил на полку. Затем сел напротив друга, открыл свою коробку и отломил кусок.
- Помог мне донести сумки до дома.
- Добрая душа?
- Да.
- А ты?
- Как обычно.
- То есть сам заманил?
- Почему сразу заманил? – возмутился я. – Просто предложил поговорить.
- Да как скажешь! – пожал плечами Хорокей. – Завари кофе.
Отложив свой кусок пиццы, я встал и подошел к кухонным полкам. Забыл сколько ложек сахара ему класть. Только обернулся спросить, как заметил, что он с огромным рвением, вытирая пальцы одной руки прямо о черную майку, быстро строчит что-то в телефоне.
- Что ты делаешь? – не понял я.
- А? – он убрал телефон под стол. – Ничего. Папе пишу.
Если бы не такой невинный взгляд, я бы поверил. Подхожу, решительно вырываю телефон из рук и сразу упираюсь ладонью ему в грудь, чтобы не рыпался. Он моментально сдался, понимая, что я сильнее.
Ты прикинь! Хао тут с Йо чаи гоняют!
- И кто такой Рен? – поинтересовался я, подкидывая телефон в руке.
- Ну… Это… - замямлил Хоро, стараясь спрятать синие глаза. – Это…
- Тот, что считает, что у меня классная задница, - напомнил я. – Друг Йо.
- Ну, вообще-то, да…
- Что происходит? – прямо спросил я, отдавая телефон другу.
- Да Йо тут ни при чем. Просто мы с Реном поспорили, что Йо вернет девушку, - признался Юсуи. – Я сказал, что вернет, а Рен, что нет.
- И кто лидирует?
- Да пока не понятно.
- Она ему не нужна, - уверенно произнес я, возвращаясь к чайнику. – Он хороший парень.
Не знаю, каким именно взглядом на меня посмотрел Хорокей, но спиной чувствовал, что очень непростым. Сделал вид, что ничего не замечаю, продолжая насыпать кофе в кружки.
- Слушай, раз ты так хорошо общаешься с Реном, мне нужна твоя помощь, - произнес я, закручивая крышку на банке и глядя куда-то в стену.
- Какая?
Я задумался, прежде чем ответить, в последний раз думая, поступаю ли я правильно. А почему нет, ничего плохого я делать не собираюсь, просто хочу получше узнать Йо. Жалко парня – сыграли с ним злую шутку, а я, получается, еще и виноват в этом косвенно. Кроме того, нравится мне этот щекастик. Признавать это отчего-то совершенно не сложно.
- Хочу знать, где Йо живет и чем увлекается.
- Так и знал, что заинтересуешься, - вздохнул Хоро, принимая горячий напиток. – Поэтому уже все узнал.
- Откуда знал? – не понял я.
- Я знаю тебя со школы. Что ты с этими сведениями собираешься делать?
Я улыбнулся.
- О нет, - покачал он головой. – Знаю я эту улыбку! Нет-нет-нет!
- Да, - сладко протянул я. – Выкладывай.

4 часть

Йо вроде и сам понимал, что его жизнь стала какой-то дико банальной и бесцветной, но ничего с этим поделать не мог. Это как прилипший пластырь с ранки сдирать – вроде и надо, чтобы она зажила, но больно и не хочется. Походы в колледж превратились в обычную обязанность, которую он просто выполнял – каждый день приходить туда, видеть Анну, выдержать и уйти. Пропало желание с ней разговаривать, зато появилось желание не видеть ее. Почему-то ее слова вызвали в нем тупую боль, чувство того, что тебя предали, использовали, и выкинули, как старую надоевшую игрушку.
Порой, когда совсем плохо, Йо даже злился, не понимая, как такое возможно. Были столько лет вместе, дружили, общались, помогали друг другу – и в один день стали чужими. Сколько бы он не убеждал себя, что она любит его, просто сглупила, все вернется, с каждым днем понимал, что это глупости. И что еще хуже, что ему это становилось ненужным. И от этого еще больнее. Хао он тоже часто вспоминал – образ, слова, и взмах рукой, когда он убирает волосы за спину, чтобы не мешались. И, вопреки желаниям, не может на него злиться и обвинять в своем несчастье.
Рен первую неделю старался вытащить друга куда-нибудь, но потом махнул рукой, поняв, что ему просто надо привыкнуть к этому чувству одиночества. Постепенно Йо смирялся, начал думать, чем займется потом, когда сможет выйти и решить, что этот день будет ярким и каким-то другим, но в итоге он просто привык к новому образу жизни и мыслям. В бесчувствии есть некое спасение, но перестает интересовать вообще что-либо.
Спустя две недели после того злополучного разговора, наш герой добрел домой в компании Ренни, разговаривая с другом ни о чем, и, помахав на прощание рукой, закрыл за собой дверь и вздохнул. Здесь он чувствовал себя защищенным, словно по ту сторону стен одни враги в окопах сидят. Теперь пятничный вечер можно спокойно просидеть в комнате с какими-нибудь вкусностями и любимой музыкой. Папа, как обычно, на работе, а мама уехала на все выходные к родителям в другой город. Тишина и блаженство. Набрав себе всяких коробок и упаковок до самого подбородка, Йо прошмыгнул на второй этаж и скрылся в своей комнате, захлопнув дверь ножкой.
Музыка зачастую помогает нам пережить самое плохое. Сейчас у Йо было состояние, когда кажется, что все песни – это про него. Вот под очередную такую песню, где вокалист уверял, что если его любовь заберет его сердце, то на небесах он успокоится и начнет играть на лютне, раздался звонок в дверь. Асакура стянул наушники и прислушался, чтобы убедиться, что ему не показалось. Но звонок раздался еще раз, и Йо, вздохнув, пополз открывать, на ходу отряхивая майку от крошек.
«Хоть бы мама…» - взмолился парень, надеясь, что она приготовит что-нибудь лучше чипсов и песочного пирога.
- Ээээ… - только и смог выдать он, когда открыл дверь и увидел на пороге довольного Хао, подпирающего косяк рукой.
- Доброго дня, - улыбнулся фаерщик.
- Ты что тут делаешь? – достаточно дружелюбно спросил Йо. Скорее от неожиданности.
Хао окинул его оценивающим взглядом, и парню дико захотелось проверить, все ли на нем завязано и застегнуто.
- Стою, - произнес Хао, показывая на себя рукой и смотря на свои ноги.
- Как ты узнал, где я живу?
- Поговорил с Реном. Угрозы, шантаж, рукоприкладство – все очень просто.
Йо от удивления открыл рот, но у Хао в глазах скакали веселые огоньки – просто пошутил.
- Так какие, говоришь, у тебя планы на выходные? – поинтересовался он.
- Никаких… - задумчиво протянул Йо и тут же спохватился. – Я тебе ничего не говорил!
- Теперь сказал. Но ты глубоко ошибаешься, друг мой, - Хао пару раз кивнул для убедительности. – У тебя куча планов. Ты сейчас поедешь со мной.
- Никуда я не поеду, - нахохлился Йо.
- Нет, поедешь, - еще более утвердительно произнес фаерщик.
- Да ну? И как ты собираешься меня заставить?
Асакура вскрикнул, когда Хао, вздохнув, схватил его за руку, наклонился и просто перекинул его через плечо, да понес к припаркованной у дома машине. От шока Йо даже не сразу начал дрыгать ногами.
- Отпусти меня! – пискнул он.
- Нет уж, - усмехнулся Хао.
- Но дом, дверь, носки! – только и смог выдать парень.
Фаерщик развернулся, задумчиво посмотрел на дом и, подвинув Йо, чтобы он получше улегся животом на плече, вернулся и в наглую зашел за порог. Он наклонился, чтобы взять кроссовки Асакуры, а тот, пользуясь моментом, попытался ухватиться за ровные доски пальцами и сползти, чтобы слинять как можно быстрее, но рука, которая придерживала его на плече, оказалась сильнее. Подняв обувь, Хао посмотрел на полку, взял ключи, а Йо, поняв, что все уже за него решили, успел схватить с вешалки свою сумку. Фаерщик, напевая что-то себе под нос, закрыл дверь на несколько оборотов, сунул ключи себе в карман и снова пошел к машине, а Асакура, смирившись, с тоской смотрел на удаляющийся дом.
- Голову! – предупредил Хао, закидывая шокированного парня на заднее сиденье.
Йо, успев сгруппироваться, ласточкой влетел в салон и тут же выпрямился, но дверь уже была закрыта. Хао сел на водительское сиденье, повернул ключ зажигания, и сразу нажал на газ.
- Ты что творишь?! – фальцетом воскликнул Йо, беспомощно смотря то на Хао, то на дом, который с каждой секундой оставался где-то в стороне.
- Увожу тебя подальше от твоей депрессии, - фаерщик кинул короткий взгляд на парня через зеркало заднего вида. – Не надоело еще самому взаперти круглыми сутками сидеть?
- Останови машину, - попросил Йо. – Какая тебе разница вообще?
- Я не буду останавливаться. Тебе придется смириться с тем, что эти выходные ты проведешь в моей компании. Так что постарайся получать от этого удовольствие, потому что я все равно сделаю по-своему. Считай, что я чувствую себя виноватым, и хочу загладить вину.
Йо, поняв, что родной и спасительный дом уже исчез за соседним переулком, обреченно выдохнул и сложил руки на груди. Он поднял обувь, которую Хао так же забросил в салон автомобиля, и быстро зашнуровал кроссовки на ногах.
- Куда мы едем? – уже более спокойно спросил он.
- Это сюрприз, - улыбнулся Хао. – Я искал тебя две недели. Видишь, на что мне приходится идти, чтобы увидеть тебя.
Йо опустил голову, исподлобья глядя на этого странного парня. В голове роились мысли, но внутри, правда, очень глубоко, появилось какое-то приятное, но непонятное чувство.
- Искал? – решил спросить он. – Для чего?
- Ты так быстро убежал, - пожал плечами фаерщик, терпеливо останавливаясь на светофоре. – А потом я нигде не видел тебя. Рен сказал, что ты сидишь все время дома. И ревешь, как девица.
- Это неправда! – тут же нахохлился парень.
- Это не важно, - Хао чуть склонил голову к правому плечу и переключил передачу, снова трогаясь с места. – Ты мне нравишься, и я не позволю тебе сидеть дома из-за какой-то девицы.
- Она не какая-то девица, - заступился Асакура.
- Слушай, - выдохнул Хао, тормозя у обочины. Он развернулся, чтобы посмотреть на Йо. – У тебя есть выбор, конечно, хотя я не хочу тебе его давать. Ты можешь сейчас сделать большие глазки и попросить меня отвезти тебя обратно домой. Я поломаюсь, расстроюсь, но отвезу, чтобы не огорчать тебя. Либо мы сейчас останавливаемся в каком-нибудь дорожном кафе, перекусываем, садимся обратно в машину, и ты доверяешь мне себя на одни выходные.
Йо, не скрывая удивления, посмотрел на фаерщика и задумался. С одной стороны, ситуация почти на грани абсурда. С другой, он ничего не теряет, и она ему даже нравится. Если не учесть, что он сидит в машине у почти незнакомого парня в хлопковых домашних штанах и растянутой майке, без понятия о том, куда его везут.
- Зачем? – только и спросил он.
- Отдохнем, развеемся, - пожал плечами Хао. – Тоска еще никому не помогала, - он протянул руку Асакуре. – Одни выходные. Если ты потом не захочешь больше со мной общаться, я не буду настаивать.
- Ты правда мне сюрприз приготовил? – настороженно спросил Йо, смотря на протянутую ладонь.
- Правда. Специально для тебя. Я обещаю, тебе понравится. Давай оторвемся по полной, а потом, если захочешь, но я в этом сильно сомневаюсь, вернешься в состояние ленивой желешки.
Йо еле сдержал улыбку и, подумав, что такая авантюра приходится ему очень даже по душе, да и своеобразная забота ему тоже нравится, хоть и пугает немного, пожал руку Хао и быстро перелез на переднее сиденье.
- Ну что? - Хао посмотрел на дорогу, когда парень пристегнулся и убрал волосы с лица. – Что делаем?
- Дави на тапочку, по дороге решим, - выпалил Асакура, пока не растерял всю решимость.
Фаерщик засмеялся глубоким смехом и, покачав головой, послушно нажал на газ.
- Вот это мне нравится больше.

POV Хао

Никогда еще не встречал таких людей, как Йо. Чем-то привлекает меня он, хочется, чтобы он улыбался, хочется, чтобы продолжал радоваться. Его радость несдержанная, детская, а от того такая… чарующая, что ли? Я сам смеюсь, почти не переставая, когда он подпрыгивает и высовывает голову в окно, заметив табличку, которая оповестила нас, что мы приехали в город Асахи. Всего два часа в пути, полчаса из которых мы потратили на обед в каком-то кафе, и мы почти на месте. Хотя у нас еще несколько часов в запасе.
- Мама меня убьет, - с каким-то восторгом выдал Йо, заметив город.
- А мы ей ничего не скажем, - подбодрил я. – Легче получить прощение, чем разрешение.
Йо улыбнулся, кинув на меня короткий взгляд. Мне и этого пока хватает.
Постепенно, за это время, что мы провели в пути, он расслабился и уже нормально отвечает на вопросы. Я достаточно много о нем знаю из рассказов Хорокея и Рена, но показывать ему этого не надо, лучше удивлять по ходу дела. Всего за два часа нашего общения удивляюсь тому, что не могу понять, как такого парня можно было бросить. Не разговариваю с ним об Анне, чтобы не вызывать у него грустных мыслей, но сам думаю об этом почти не переставая. Он красиво смеется, с ним хочется смеяться вместе, забавно морщит нос, когда улыбается, радуется всему, что только можно, передавая эту радость другим, и просто… с ним легко, что ли.
- Так ты расскажешь, зачем мы сюда приехали? – раз в сотый спрашивает он.
- Нет, - покачал я головой, соображая, как добраться до нужного места. – Иначе это уже не сюрприз. У тебя нет терпения.
- А у тебя просто куча наглости в запасе, - говорит он, и я смеюсь.
- Что верно, то верно, - киваю.
- Она не мешает тебе жить?
- Что ты! Только помогает.
Он отворачивается, чтобы спрятать улыбку, а я чуть не въехал в остановившуюся передо мной машину, засмотревшись на его шоколадные волосы. От легкого испуга признаю, что буду сильно недоволен, даже расстроен, если после всего этого не понравлюсь ему так же сильно, как он мне. Несомненно, эта поездка вообще задумывалась для того, чтобы поднять ему настроение и увести его от грустных мыслей, но почему-то мне хочется взаимности. Наверное, потому, что не вижу в нем очередного потенциального друга. Слишком манит, чертенок.
Наконец, после бессмысленных блужданий по городу, но с умной моськой, вроде как знаю куда ехать, паркую машину и выхожу первым. Он выбирается следом, опасливо оглядываясь, и сразу подходит ко мне. Не удержавшись, кладу руку ему на плечо и интересуюсь:
- Готов отрываться?
- Не уверен, - пролепетал он, но я тут же увел его с обочины ко входу в парк.
Спустя минут пятнадцать блужданий по парку в лучших традициях восемнадцатого века – медленно, вразвалочку, чуть ли не под ручку – он не выдержал:
- Ты меня сюда привез, чтобы по парку погулять?
- И это тоже, - киваю я и меняю направление, заметив палатку с водой.
- Ну, хоть намекни! - умоляюще тянет он, догоняя меня.
- Хорошо, - выдыхаю я, разворачиваясь к нему.
Достаю из заднего кармана джинсов две глянцевые карточки и быстро показываю ему, чтобы он не успел прочитать ни строчки. Боже, какие удивленные и наивные глаза.
- Что это? – спрашивает он.
- Билеты, - улыбаюсь я.
- Дай посмотреть!
Поднимаю руку вверх и смеюсь, когда он подпрыгивает, чтобы выхватить у меня билеты, но я немного выше его, да и ловчее буду. Замираю, как и Йо, когда он схватился за мое запястье, пытаясь опустить руку вниз, но только прижался к моей груди своей. Он первым разрывает визуальный контакт и немного отходит, а я незаметно выдыхаю. Что-то внутри окончательно екнулось.
- Наберись терпения, - чудом сохранив спокойную улыбку, говорю я, и убираю билеты обратно.
В магазине вижу его отражение на стекле стеллажа и безучастно произношу, немного улыбаясь:
- Ты пытаешься ко мне приставать?
Он отдернул руку, которой почти дотянулся до карманов моих штанов, чтобы вытащить билеты и, смутившись и высоко подняв голову, быстро вышел из магазина. Я покачал головой и обратился к продавщице:
- Шесть бутылок пива и бутылку обычной воды. Паспорт, - сразу добавил я, раскрывая перед ней книжецу.


Я не дал ему посмотреть на билеты, даже когда мы проходили охрану и заходили на огромную площадку, где уже собралась куча народу. На сцене еще было пусто, но там же висел огромный плакат с названием группы, поэтому я резко развернул к себе Йо, чтобы он ничего не увидел. Хочу, чтобы это был сюрприз. Он, вопреки своим же желаниям, не может уже сдерживать улыбку, хотя пытается казаться недовольным. Ничего не выйдет, будешь смеяться и радоваться, я это обеспечу.
- Смотри сейчас только на меня, - почти приказал я.
- Почему? – спросил он, пока послушно выполняя.
- Сюрприз же, - улыбнулся я.
Мы уселись на траву достаточно далеко от сцены, но зато отсюда все видно. Я протянул ему бутылку пива, открыл ключами свою и занял его каким-то бесполезным разговором, изредка кидая взгляды на сцену. Он тоже постоянно хотел обернуться, но я успевал его перехватывать, и один раз даже закрыл глаза ладонью.
- Хорошо-хорошо, - смеясь, согласился он, снова ко мне поворачиваясь.
И в этот же момент заголосила толпа, а я увидел на сцене музыкантов. Они, благо, не стали тянуть время и тут же начали играть, но Йо совершенно не спешил оборачиваться. Он шокированными глазами смотрел на довольного меня, сразу узнав песню. Отлично, то, что надо – я в курсе, что это его любимая группа. Пришлось проехать сотню километров, но оно явно того стоило.
- Серьезно?! – наконец, воскликнул Йо.
- А то! – усмехнулся я и допил вторую бутылку.
- Ты просто… Ты!.. – он вскочил с места, глядя то на сцену, то на меня. – Я потом тебе все выскажу!
Он метнулся в толпу, а я проводил его смеющимся взглядом, и даже вскрикнул от удивления, когда он снова появился рядом и, схватив меня за запястье, потащил за собой. Я не сопротивлялся, только придерживал сумку у ноги, чтобы она не побила собравшихся, да и последние бутылки пива в ней не разбились. Я не очень люблю такую музыку, предпочитаю что-то поспокойней, но ради него готов постоять даже в этой толпе.
- Пустите, я с ребенком! – заорал Йо, когда дорогу нам преградил какой-то амбал.
Он обернулся, окинул нас взглядом, и глупо поинтересовался:
- Где ребенок?
- Я ребенок! – уверенно произнес Йо и, сильнее сжав мою руку, прорвался вперед.
Я только пожал плечами, мол, и не поспоришь.
Первые несколько минут происходящее меня даже пугало. Столько народу собралось здесь, чтобы попрыгать и поорать любимые песни. Я в ступоре встал, наблюдая за счастливым Йо, но потом он, да и алкоголь, который уже разбавил мою кровь, сделали свое дело. Ни он, ни я не замечали, как темнеет, боли в шее и спине, к слову, тоже, как в нас исчезло еще по бутылке пива, так же. Когда я уже почти ослеп от софитов и оглох от тяжелой музыки, концерт кончился, и толпа заголосила с двойным энтузиазмом. Я закрыл уши ладонями, но признаюсь – это было здорово. Почти непередаваемо. Мы начали выбираться из толпы, чтобы нас не задавили потом, когда вокалист объявил, что они сыграют еще одну песню, но на этом все. Я сильно ударил кого-то плечом, но человек этого не заметил, а я остановился, чтобы поправить сумку и растереть место ушиба.
- Что случилось? – тяжело дыша, хрипло спросил Йо, вернувшись.
- Пихнул кого-то, - пожал плечами я и немного поморщился от боли.
- Дай посмотреть, - произнес он, и я замер, наблюдая за его действиями.
Он несильно надавил на мое плечо.
- Больно? – спросил он.
- Немного, - признался я.
- Надо бы приложить что-нибудь холодное.
- У тебя руки холодные.
Он поднял на меня взгляд, а я, не желая его смущать, улыбнулся.
- Пройдет, не волнуйся. Это же не пуля.
Он кивнул, и мы вышли из этой толпы окончательно, и сели на пригорке, откуда было видно сцену. Музыканты играли какую-то медленную мелодию, толпа подняла руки вверх, а мы молча сидели и смотрели туда. Йо тихо напевал себе под нос, а я сжимал и разжимал руку на плече, только перед глазами до сих пор цветные пятна скачут.
- Это было непередаваемо просто! – негромко выдохнул Йо, когда все закончилось.
- Понравилось? – улыбнулся я.
- Еще бы!
Мы еще немного посидели, дождались, пока основная часть толпы свалит, и медленно начали выходить сами. Уже очень поздно, я чуть не споткнулся один раз, смотря на яркие точки звезд в небе, но нам все же удалось выскользнуть из толпы и свернуть на достаточно тихую аллею.
- Придется переночевать в машине, - произнес я, когда мы опустились на лавку и устало выдохнули.
- Может, здесь прям? – он смущенно пожал плечами, увидев мой удивленный взгляд. – Под открытым небом.
- Боюсь, в парке нам не дадут спать, - усмехнулся я и выдохнул сквозь губы, пытаясь понять, способен ли я еще на одну авантюру. Кажется, да. – Но у меня есть идея.
Он послушно шел за мной до самого выхода и сел в машину. Когда я завел ее и переключил передачу, чтобы тронуться с места, Йо испуганно накрыл мою руку своей.
- Погоди, мы же выпили!
- Я поеду тихо, - заверил я. – Ты только пристегнись. Доверяешь мне?
Он секунду смотрел на меня, а потом уверенно кивнул и убрал руку. Еле сдержался, чтобы не потянуться за ней.
На мое собственное удивление, на пути у нас не было никаких проблем. Меня сложно напоить, я очень быстро трезвею, так что вести автомобиль было легко, главное – не нарваться на стражей порядка, но Судьба к нам была благосклонна. Мы выехали за город, где почти не было фонарей, а потом я резко свернул прямо в поле, зная, что мой пикап отлично справится со всеми кочками и ухабами. Йо вцепился в торпеду руками, чтобы его не трясло так сильно, но только рассмеялся.
- Все, - резюмировал я, заглушая мотор. – Приехали.
Йо первым вышел из машины, и я услышал восхищенный вздох. Впрочем, как только я закрыл за собой дверь и поднял глаза к небу, которое оказалось еще ярче из-за отсутствия фонарей, я поступил точно так же.
- Нет-нет-нет, - покачал головой я, когда Йо упал прямо в мокрую от ночной влаги траву. – Я не дам тебе спать на голой земле.
- Да ладно тебе…
- Нет, Йо, ты можешь заболеть. Только этого нам не хватало.
Я подошел к машине, открыл багажник пикапа и без сожаления выкинул все ненужное прямо на землю. Утром соберем. Я взял с собой два одеяла, чтобы укрыться ими, потому что думал, что мы будем ночевать в машине, опустив кресла, а сейчас просто постелил их в гладкий багажник и протянул руку Йо, помогая встать. Он быстро забрался туда, упал и распластался, глядя на звездное небо. Я залез следом, закрыл перегородку на всякий случай, и лег рядом, чуть ниже.
- Это было потрясающе, - немного пьяно протянул он.
- Рад, что тебе понравилось, - слабо улыбнулся я, чувствуя, как по всему телу растекается приятная усталость.
- Спасибо, - выдохнул он, а я повернул к нему голову и уткнулся взглядом куда-то ему в бок. – Не знаю, как тебя благодарить.
- Ну, - хитро усмехнулся я. – Даже не знаю.
Он повернулся ко мне, так же сползая вниз, и положил руки под голову.
- Серьезно, зачем ты все это устроил?
- Нравишься ты мне, - выдохнул я, глядя в небо. – Нравится, когда ты улыбаешься.
- Ты больной просто, - уверенно, тихо смеясь, протянул он.
- Не спорю, - вторя его смеху, ответил я, так же поворачиваясь на бок.
Я закрыл глаза, чувствуя, как немного кружится голова и ломит тело. Завтра будет еще хуже, но Йо, наверное, еще больше, потому что я привык в колледже к физическим нагрузкам, а он нет, да и светит нам всю ночь проспать на твердой поверхности.
- Правда, спасибо, - тихо произнес он, закрыв глаза.
- Обещаешь, что больше не будешь грустить?
- Постараюсь.
Я слабо улыбнулся, и позволил себе расслабиться, но в сон провалиться из-за головокружения и прохладного воздуха все никак не получалось. Помаявшись, я открыл глаза, чтобы встать и достать из салона кожаную куртку, но замер. Йо немного морщился во сне, потому что прядь гладких волос скользнула ему на лицо, щекоча нос. Я немного придвинулся, осторожно взял локон в пальцы и провел по его виску, укладывая непослушные волосы на место.
- Спасибо, а то мне лень руку поднять, - вдруг выдал он, а я даже испугался. Был уверен, что он спит. – Ты куда?
- За курткой, - хрипло произнес я, смотря на его лицо.
- Да, прохладно, - протянул он.
Я-то в водолазке, а он вообще в майке.
- Ну, допустим, - я подпер рукой голову. – Я отдам тебе ее. Что мне за это будет?
- А что хочешь?
- А что можешь предложить?
- А у меня ничего нет, - улыбнулся он. Даже глаза ему открыть лень.
Придерживая волосы, чтобы не упали вниз, я склонился и коснулся его губ своими, чтобы просто проверить, как на это отреагирую я. Знал, что он оттолкнет, но завтра можно свалить это все на нетрезвый рассудок, а сейчас мне надо до конца себя понять. Поцелуй вышел настолько слабым, что я прекрасно чувствовал его дыхание с горькой нотой алкоголя, а внутри все замерло. И сразу затряслось, когда он так же слабо ответил. Так целуют, когда благодарят, но мне с лихвой хватило и этого. Разорвать поцелуй было сложно, хотя он почти сразу его прекратил, но наши губы просто слиплись. Сделав над собой усилие, я отстранился, быстро встал, спрыгнул из багажника на землю и, открыв машину, схватил куртку. Внутри все ходуном ходит.
Немного успокоившись, я вернулся, накинул на него куртку и лег рядом. Холодно уже не было точно. Он едва заметно улыбнулся, немного поерзал, устраиваясь удобнее, а я еще долго смотрел на него, прислушиваясь к себе. То, что он мне очень сильно нравится, я уже понял. Слишком сильно. Кажется, я слишком долго моргал. Потому что когда открыл глаза в следующий раз, было уже светло, но еще очень рано. Я потер глаза и почувствовал, что в мою спину что-то утыкается. Осторожно развернувшись, увидел Йо, который прятал замерзший нос между моих лопаток. С трудом развернувшись, потому что все тело ломило, я обнял его и притянул к себе, лучше кутая в куртку. Он не проснулся, и я позволил себе уснуть снова, чувствуя приятное тепло на шее от его дыхания.

5 часть

POV Йо
Проснуться мне довелось от дикой дрожи по всему телу и с болью в шее. Впрочем, я ничуть не жалел о этих неприятных фактах – произошедшее со мной стоило того. Никогда бы не подумал, что подобные выходки принесут мне столько удовольствия. С трудом открыв глаза и приподнявшись на локтях, я осмотрелся, но Хао рядом не обнаружил, однако слышал какой-то тихий напев и шорох. Видимо, он уже проснулся.
Поднявшись, я выглянул из багажника и обнаружил Хао сидящим у колеса. Он слушал плеер и тихо подпевал какой-то композиции, вкручивая длинными пальцами золотник. Наверное, с колесом что-то случилось, но я вообще не разбираюсь в этом. Смотрю на него и поверить не могу, что все, что было со мной вчера – было реальностью. Поверить не могу, что эти прекрасные ощущения подарил мне именно он. Но очень счастлив.
Набираю в грудь побольше воздуха, прикладываю ладонь козырьком ко лбу и смотрю вдаль.
- Отсель грозить мы будем шведам! – громко выдал я, вглядываясь в горизонт, на котором угадывался темный лес.
Хао поднял голову, услышав меня, и рассмеялся. Наверное, я действительно выгляжу забавно: заспанное лицо, но очень сосредоточенное: я для реалистичности даже нижнюю губу выдвинул. Он тут же снял наушник и выпрямился, отряхивая руки.
- Как настроение? – спросил он, открывая дверь машины.
- Прекрасное, - заверил я. – Ты как? Как ты можешь музыку слушать, я вообще оглох после вчерашнего.
- Шикарно, - улыбнулся он, выключая плеер. – Я тихо слушаю, для атмосферы. Вылезай и забирайся в машину, я включил обогреватели – согреешься.
Я с готовностью поспешил выполнять, не забыв поплотнее закутаться в одеяло. Прежде чем открыть дверь, удивленно остановился, обнаружив на запотевшем окне надпись «Меня похитили инопланетяне – не могут найти без меня воду на Марсе. Как отпустят – сразу к тебе!» и смайлик внизу. Я залез в салон, и показал пальцем на стекло.
- Это что? – спросил я, улыбаясь.
- Пока ты дрых, как суслик, я сходил в город. Написал, чтобы если ты проснулся, не потерял меня, - ответил Хао и протянул мне картонный стаканчик.
- Ты божественен! – выдохнул я, принимая стакан.
Открыв крышку, я заглянул внутрь и обнаружил крепкий, еще горячий кофе. Эх…
- И молоко, - произнес Хао, открывая бардачок, где действительно лежала упаковочка молочка. – Я не стал разбавлять, чтобы не остывало.
- Я говорил, что ты божественен? – улыбнулся я, протягивая загребущие ручки к напитку.
- Да, но мне нравится, когда ты так говоришь, можешь повторять почаще, - засмеялся он, направляя на меня забрал от батареи.
Я спокойно выдохнул, сделав глоток теплого кофе, и откинулся на спинку сиденья. Рассвет только занялся, солнце начало вставать из-за горизонта, и мне очень нравилось сидеть и смотреть на голубое небо. Было спокойно. И хорошо. Единственное, что омрачало мою радость, так это першение в горле и внезапный чих. Я пролил немного кофе на колени, и оно тут же впиталось в одеяло.
- Прости, - сказал я.
- Будь здоров. Ты хорошо себя чувствуешь?
- Горло немного болит, - признался я.
- Так, - Хао решительно полез к заднему сиденью. – Надо пить что-то покрепче кофе. У меня где-то должно быть что-нибудь.
Он достал аптечку и нашел там мятные леденцы, которым я был безумно рад. И горлу легче стало, и зубную щетку я как-то забыл из дома прихватить.
- Домой? – спросил он, переводя на меня взгляд.
Я задумался, глядя на его губы. Вспомнился вчерашний момент, когда я, кажется, слишком близко к нему пододвинулся и случайно коснулся их своими, или он хотел что-то поправить, а мой мозг решил выразить благодарность таким образом, но в целом воспоминания немного смазанные, только тепло я хорошо запомнил. Смотрю на Хао и думаю, что мне, возможно, вообще это приснилось – слишком он спокоен, да и я тут же расслабляюсь. За то, что он сделал для меня, я его всего расцеловать готов. Но домой мне совершенно не хочется.
- Ты же сказал, что я все выходные с тобой проведу, - напомнил я.
Он усмехнулся, смотря куда-то вперед. Кажется, он еще сильнее, чем я, не выспался.
- И что ты предлагаешь? – поинтересовался он.
- Не знаю, ты у нас двигатель прогресса! – заявил я. – Ты меня сюда приволок, ты и придумывай.
- Ладно, - легко пожал плечами он, заводя машину. – Только потом не пожалей об этом.
Я уверен, что он понял, что я просто не хочу возвращаться домой, где мне все напоминает о случившемся со мной, об Анне и ее словах. Там сейчас все пропитано ей, все с ней ассоциируется, все о ней напоминает. Я не хочу портить себе настроение, не хочу терять это чувство радости и спокойствия. Да и с Хао, оказалось, легко и приятно общаться. На первый взгляд он показался мне самодовольным красавчиком, который считает, что ему море по колено и небо по пояс, но на деле все оказалось совершенно не так. Делаю себе мысленную галочку о том, что не стоит судить о людях по одному лишь взгляду.
- У меня осталось не так много денег, - произнес он, когда мы въехали в город. – Но уверен, что мы что-нибудь придумаем.
- У меня есть немного, - ответил я. Мне вообще неловко из-за того, что он мне это все устроил, наверное, потратил кучу денег на дорогу и билеты, но когда я еще вчера заикнулся о том, что все отдам, он показал мне кулак и очень ласково улыбнулся – намек я понял. – Мы можем ближе к вечеру двинуться домой.
- Хорошо, - кивнул он.
Ночью вернуться будет не так сложно.
Первым делом мы остановились у таксофона, и я принялся набирать свой домашний. Телефон я оставил на кровати дома, телефон Хао еще вчера сел, когда я выпросил его и забил всю карту памяти фотографиями концерта, а маму я так и не предупредил. Слушая тяжелые гудки телефона, я думал, как сильно мне влетит. Повезет, если трубку поднимет папа, который задаст только один вопрос «Ты жив?», получит утвердительный ответ и накажет таким же живым вернуться. Но телефон взяла мама.
- Привет, - слишком радостно произнёс я.
- Йо Асакура! – начала она, моментально меняя приветливый голос на холод. – Где ты был?!
Я отнял трубку от уха и тяжело выдохнул.
- Понимаешь, - принялся объяснять я. – Со мной все хорошо. Точнее, все просто прекрасно. Мой… - я запнулся, кидая быстрый взгляд на машину, в которой сидел Хао, попивая кофе и смотря в карту. Кто? Я не могу назвать его просто знакомым. Уже не могу. – Мой друг вытащил меня погулять, я забыл телефон. Прости, что не предупредил и не ночевал дома, просто я совсем забылся и…
- Все хорошо, сынок? – вздохнула мама, когда я замолчал, пытаясь найти себе достойное оправдание.
- Все просто прекрасно, мам, - заверил я. – Мы отлично проводим время.
- Хорошо. Я рада, что ты радостный. Но если ты еще раз…
- Никогда!
- Когда домой? Ты недалеко?
- Нет… - протянул я, думая, насколько большое расстояние – сто километров. – Недалеко. Завтра или сегодня вечером. Я позвоню еще, если смогу.
- Ладно, солнышко, будь осторожен! – произнесла мама. – Целую.
- И я, - выдохнул я с облегчением и положил трубку, где и так закончилось время.
Неужели я так жалко выглядел в последнее время, что даже мама обрадовалась и не стала ругаться из-за отсутствия, услышав мой голос? Что ж, это было. Главное теперь это не потерять. Постучав пальцами по трубке, я вышел из телефонной будки и сел в машину.
- Ну как? – не отрываясь от карты, спросил Хао.
- На удивление прекрасно.
- Давай припаркуемся где-нибудь, зайдем в магазин и пойдем гулять по городу? Он не очень большой.
- Отличная идея.
Мы достаточно долго блуждали, пока не нашли более менее спокойную улицу, где Хао не побоялся оставлять машину. Еще вчера я узнал, что его отец военный, мама врач.
- Мой отец всегда считал, что настоящий мужчина должен построить дом, вырастить сына и посадить дерево, чтобы потом отколошматить им своего сына, - говорил вчера Хао, когда мы болтали по дороге в Асахи. – Но так как я душка, дерево пока растет дальше, а они решили, что пора сваливать в большой город и прожить старость, как не прожили молодость.
- Киданули тебя, короче, – улыбнулся я.
- Именно, - негромко рассмеялся он. – Но я даже рад. Военные люди – это просто нечто. Я люблю своего отца, но он жуткий педант, и я всегда жил по некому расписанию, рискуя собственной шкуркой, чтобы вырваться из этой золотой клетки. Впрочем, жаловаться мне не приходилось особо. Но если еще и твоя мама врач – тут уже пиши-пропало. Адская смесь.
- Ты, наверное, никогда в жизни не болел.
- Как раз наоборот, - важно поведал Хао. – Я болел постоянно. Ты когда-нибудь читал медицинский справочник?
- Нет, - признался я.
- И не вздумай. А то будешь думать, что болен всем на свете.
- Так они насовсем уехали?
- Да. Я уговорил их купить мне дом поменьше, а на оставшиеся деньги приобрел машину. Выбирал папа, так что она как танк, будь уверен. Способна несколько километров проехать на виски. Пробовать, однако, я не рискну.
Выбравшись из машины, мы прошли пару улиц, пока, наконец, не дошли до какого-то большого супермаркета. Взяв тележку, мы начали ходить вдоль рядов, думая, чем можно наесться и при этом не разориться окончательно. В дороге может случиться что угодно, поэтому денег мы решили тратить по минимуму. Набрав питьевого йогурта, обычной воды и разных булочек, мы решили, что нам вполне хватит, чтобы протянуть денек и не загнуться от голода. Уже после того, как мы оплатили товар, а я забивал сумку Хао бутылочками, он шикнул и склонился ко мне.
- Забирайся в тележку, - негромко произнес он.
- Чего? – удивился я, но по его смеющемуся взгляду все понял.
Почему-то рядом с ним я загораюсь абсолютно любой идеей. Не смотря на то, что в голову и сердце сразу ударил испуг и адреналин, хотя мы еще ничего не сделали, я кинул в тележку сумку и запрыгнул сам, а Хао, громко выдав:
- Двери закрываются, следующая остановка… Сваливаем, короче!
Быстро покатил тележку, с верещащим от авантюрного возбуждения мной, под аккомпанемент охранников. Я орал «Дорогу попугаям!», чтобы народ на улице расступался, а грузный охранник, крича и свистя, гнался за нами почти до конца улицы, но Хао был быстрее. Я старался не закрывать глаз, хотя дико хотелось, чтобы не видеть, до чего я скатился, но это было настолько… Даже не знаю как слово подобрать! Уже когда Хао понял, что нас больше не преследуют, и остановился, переводя дыхание, я в голос рассмеялся, утыкаясь в колени лбом. Он тоже смеялся, стараясь отдышаться.
- Ты псих! – уверенно произнес я. – Самый настоящий.
- А теперь задумайся, почему ты себя комфортно чувствуешь, - усмехнулся он, в последний раз тяжело выдохнув.
Действительно. Очень комфортно, хотя все еще трясло, и смех никак не хотел утихать. Я так и ехал по улицам дальше, когда Хао поставил одну ногу на перекладину и, отталкиваясь второй от асфальта, только немного поворачивал тележку, чтобы она не въехала в людей или машины. Проезжая мимо какого-то сквера, мы услышали подростковый крик:
- Эй, ребят, сколько по городу?!
- Триста йен! – сразу ответил Хао.
Но прокатиться с нами никто не пожелал. Впрочем, вскоре мы поняли, почему. Нас остановил полицейский, посмотрел на тележку, которую мы явно просто стащили, затем на меня и на Хао.
- Мы нарушаем? – как ни в чем не бывало, спросил он, а я внутренне сжался.
- Возможно. Откуда тележка? – поинтересовался охранник правопорядка.
- Какая тележка, сударь? – оскорбленно произнес Хао. – Вы что, не видите? Это мой парализованный брат близнец, а это его кресло. Что, не похожи?
Он даже приблизился ко мне, чтобы наши лица было легче рассмотреть.
- Похожи, но вы точно не близнецы, - запнулся полицейский. Наверное, от такой уверенной наглости.
- Да и он не парализован, - похвалил Хао и, выдернув меня, схватил свою сумку и кинулся бежать.
Фору нам дало то, что полицейский не сразу очухался. Мне было тяжело бежать от смеха, но Хао схватил меня за руку, помогая, и я сжал его ладонь. Впрочем, и этот мужчина за нами долго не гнался. Еще немного беспредела в этом городе, и нас тут след простыл.
- Чуть не попали, - выдохнул Хао, упираясь ладонями в колени, чтобы снова отдышаться.
- Пить хочу, - подавился собственным смехом я.
Решив, что подобного транспорта с нас хватит, мы сели в открытый автобус и решили выйти через восемь остановок. Без понятия, куда нас привезут. Когда мы подошли к выходу, я заметил краем глаза стоящих рядом девушек, которые смотрели на Хао и тихо хихикали. Интересно, чему? Чего они там такое обнаружили, что так улыбаются?
- Молодой человек, - обратилась одна из них, наконец, к нему, коснувшись его волос на плече. – У вас по спине ползет гусеница.
Хао повернул голову, посмотрел себе за плечо, куда действительно уже почти доползла толстая зеленая гусеница, и спокойно ответил:
- А, это Рио. Пусть ползет.
Я закрыл рот ладонью, скрывая широченную улыбку, а Хао невозмутимо вышел из автобуса, когда открылись двери.
- Один раз, - рассказывал он, когда мы шли по какой-то улице. – Ко мне подошла девушка. Я еще в школе учился. Вся из себя, каблучки, макияж. И убила меня вопросом: «Ты что тут делаешь? Такие красивые тут не ходят». Я так и не понял, мне угрожали или комплимент сделали?
- Скорее, второе, - улыбнулся я. – У меня так один раз попросили телефон позвонить маме, так я потом обнаружил ее телефон у себя в записной книжке.
- Хочешь, пикап ход покажу? – усмехнулся Хао.
- Давай.
- Кстати, поздравляю, сегодня твой день.
- Спасибо, но почему? – не понял я.
- Сегодня день красавчиков, - важно поведал он.
Я остановился на секунду, вспоминая, существует ли такой день, а потом рассмеялся, когда до меня дошло, наконец. Дав Хао пять и стукнув кулаком по его кулаку, я запомнил, чтобы потом Рену рассказать. Ему, наверное, пригодится.
- Красивое, - произнес я, когда мы остановились у высокого, и действительно красивого здания.
Я не силен в архитектуре, но оно мне очень понравилось. Сфотографировал бы, чтобы маме показать, да телефон Хао лежит мертвым в бардачке машины.
- Давай зайдем, посмотрим, что это, - предложил он, начиная поднимать по лестнице.
Я ожидал увидеть там музей или какой-нибудь офис, ну, может, ресторан в старинном стиле, но когда мы оказались в библиотеке – нас просто накрыло. Бочком пробравшись к какой-то полке, я стал шарить руками по книгам, ища какую-то особо интересную. В итоге, найдя сборник юмористических стихов, тихо шепнул:
- Погадаем? Загадывай вопрос, и называй страницу.
Хао быстро облизнул губы.
- Восьмая.
Я открыл восьмую страницу.
- В небе парижском летает,
Стая фанерных листов.
Видно, к облому…
Мы засмеялись, и тут же на нас шикнули из-за стеллажей.
Я сам задумался. Придумав вопрос, открыл случайную страницу.
- Дегидрированные плоды виноградной лозы
Еще никому не приносили счастье.
А жаль… - прочитал я вслух.
- А жаль, - усмехнулся Хао.
Достаточно быстро потеряв интерес к книгам, особенно если учесть, что на нас постоянно шикали, чтобы мы смеялись тише, мы вернулись на оживленную улицу. Жуя на ходу булочки и запивая их фруктовыми йогуртами, мы целый день гуляли по городу, заглядывая в каждое интересующее нас здание или двор. Даже успели познакомиться со скейтерами. Оказалось, что Хао не просто учится в спортивном колледже – он почти профессиональный гимнаст, хотя в будущем хочет заняться преподаванием, да и вообще его больше интересуют трюки, связанные с огнем. Он мастерски мешает стихию со спортом. Вспоминаю его шоу тогда в парке, смотрю, как он сейчас, поспорив с каким-то парнем, стоит на руках, при этом умудряясь что-то говорить, и думаю, что сам хочу научиться крутить эти штуки. Надо будет его попросить научить. Спор Хао выиграл, кстати. Те самые ребята протащили нас в кино, где у одного из них билетером работал старший брат, который пропустил нас бесплатно. Попали мы на какую-то смазливую комедию для девушек, поэтому испортили им весь просмотр своими комментариями. Но сами смеялись, почти не переставая. Распрощались мы с парнями только на закате, решив последовать их совету и пройти еще одну улицу. Сказали, что там можно подняться наверх и посмотреть на панораму города.
- Ступеньки, - простонал я, увидев огромную лестницу на холм.
- Это того стоит, - Хао махнул рукой, призывая меня к движению. – Пойдем.
Я сдался, и мы начали медленно подниматься вверх, болтая ни о чем. Когда я ступил на последнюю ступень, я сразу свалился рядом в душистую траву. Вот так лежать бы еще очень-очень-очень долго.
- Ты только посмотри, - выдохнул Хао, сев рядом.
Я с трудом поднялся и замер, увидев пейзаж. За городом протекала река, в которой еще отражалось закатное солнце – невысокие старые дома, голубое небо, подернутое розовой дымкой. Вкупе со всем, что я пережил за последние дни и приятной усталостью, это все показалось мне настоящим волшебством. Мы долго в полном молчании смотрели на город, лежа на траве. Я даже немного задремал, как и сам Хао, положив руки под голову. А когда очнулся, уже почти стемнело. Хао рядом спал, укрывшись длинными волосами, словно одеялом. С ним даже молчать комфортно. Не понимаю, как я мог еще вчера злиться на него.
Решив пока не будить его, я начал смотреть на небо, считая появляющиеся звезды. Темнело быстро, но нам особо некуда торопиться, да и не хочу я его будить – за день земля нагрелась, лежать тут одно удовольствие, а он, наверное, почти не спал – я отобрал у него куртку и стянул на себя одно одеяло. По крайней мере, так я проснулся в его машине. Ловлю себя на мысли, что с Анной так не было. Она бы не стала вытаскивать меня из депрессии, просто сказав, что это недостойное поведение. Не поехала бы со мной в соседний город на концерт. Не стала бы красть тележку из супермаркета, и смеяться в библиотеке. И лежать бы тут со мной тоже не стала. Ничего бы этого не было.
- Хао, - негромко позвал я, протягивая руку, чтобы потрясти его за плечо.
- М? – проснулся он, сонно хлопая глазами.
- Уже стемнело.
- Ничего себе я моргнул, - поднялся он, растирая щеки.
Я протянул руку и снял с его волос травинку.
- А ты помнишь, где мы машину оставили? – спросил я, улыбаясь.
- Где-то там, - он беспечно махнул рукой в сторону города. – Я запомнил улицу, так что найдем.
Мы засобирались. Спускаться, как обычно, было намного легче, хоть тело и отдавалось болью, но эта боль приятная. Эта боль напомнила о вчерашнем. Не смотря на то, что направление нам всегда охотно подсказывали, блуждали мы еще часа три, не меньше. Но ночной Асахи тоже безумно красив – маленькие лампочки, развешанные от фонаря к фонарю, щиты с подсветкой, ночные кафешки, горящие окна, в каждом из которых своя жизнь. Я был не просто доволен. Я по-настоящему был счастлив. Когда мы нашли-таки машину, было уже далеко за полночь. Хао включил отопление, завел мотор и хитро поинтересовался, смотря на меня лисьими глазами:
- Готов уже слышать музыку?
Я кивнул, радостно улыбаясь, и Хао включил проигрыватель, выкручивая колесико на полную громкость. Наплевав на глубокую ночь, мы открыли окна и орали слова песни во весь голос. На светофоре, ритмично двигая головой, в один момент обернулись на стоящую рядом машину, в которой сидели три парня вряд ли старше нас намного. Они посмотрели на нас, как на идиотов, а потом начали смеяться.
- Простите, - перекрикивая музыку, Хао высунулся из окна. – Если инопланетному кораблю разогнаться до скорости света, будут ли гореть фары?
Я рассмеялся, как и парень, который высунулся в ответ.
- Проверим? – предложи он.
- Держись крепче, - посоветовал Хао и, получив зеленый свет, резко вдавил на газ.
На мое удивление, он достаточно быстро дал себя обогнать. Именно дал, потому что начал незаметно снижать скорость, а парни, которые приняли это пари, показали ему обидную комбинацию из двух пальцев, но он лишь невозмутимо закрыл окна и сделал музыку тише. Я наблюдал за его действиями, ничего не понимая, пока не увидел на обочине полицейскую машину, которая, разумеется, уже остановила подростков. Хао, насвистывая, спокойно проехал мимо, а до меня дошло, что это вообще было.
- Ты их подставил, - рассмеялся я.
- Они местные, им не страшно, - заверил Хао. – А вот нам было бы лучше, если нас в этом городе не остановят. Так что надо говорить не «Ты их подставил», а «Ты нас спас!».
Дорога обратно всегда кажется короче. В родном городе мы были еще тогда, когда небо даже не думало светлеть. Когда я начал узнавать пейзажи и улицы, мне вдруг сделалось тоскливо – неужели все закончилось? Возвращаться домой среди ночи, в эту обстановку, к этой жизни… Совсем не хочется. Видимо, мое уныние не скрылось и от Хао.
- Чего загрустил? – бодро поинтересовался он.
- Не хочу возвращаться, - признался я. – Там все напоминает. Да и мама сейчас убьет.
- Поехали ко мне, - пожал он плечами. – А утром уже вернешься.
Я посмотрел на него со смесью надежды и благодарности во взгляде. Он заехал прямо во двор, а я все это время упрямо не смотрел в сторону дома Анны. Вздохнул свободно, когда Хао закрыл за нами дверь и включил свет. А тут немного изменилась обстановка – видимо, он успел навести порядок, хоть и не до конца. Я напросился в душ, выцыганив пижамные штаны, и долго стоял под теплыми струями, вспоминая последние два дня и убеждая себя, что такие моменты в жизни теперь будут чаще. Что все будет хорошо. И что нельзя позволять себе думать о плохом. Пока в душе был Хао, я успел полазить по его дискам, и нашел несколько интересных. Может, даст послушать.
- Где твоя одежда? – спросил он, показываясь в комнате. – Давай постираем, к утру высохнет.
Я кивнул, послушно отдавая потертые вещи, и вернулся на постель, чтобы собрать диски.
- Может, кофе выпьем? – предложил Хао, снова вернувшись.
- Можно мне просто воды? Иначе я не усну.
- Хорошо, сейчас принесу, - кивнул он. – Ложись здесь, я в гостиной лягу.
Он вышел, а я поставил коробки с пластинками обратно на полки. Хао вернулся со стаканом воды, поставил его на прикроватную тумбу и потрепал меня по влажным волосам.
- Спи, - произнес он и улыбнулся, когда я смешно нахмурился в ответ на испорченную прическу.
- Ложись со мной, - предложил я. – Только принеси одеяло, я же стяну с тебя это. Я хочу с тобой поговорить.
- У меня нет еще одного одеяла.
Надо же. Он что, на голом диване спать собирался?
- Тогда тем более ложись.
Потушив свет, он в халате забрался под теплую перину, повернулся на бок и выжидающе на меня посмотрел. Я помню его слова о том, что если мне не понравятся выходные, то он не станет настаивать на общении дальше. Почему-то мне немного страшно. Не могу понять отчего: то ли от того, что наше общение может прекратиться, то ли от того, что наоборот, продолжится. Я не хочу его терять, с ним легко и спокойно, но как-то странно.
- Научишь меня крутить эти штуки? – спросил я, решившись.
- Какие? – не понял он.
- Ну, которые ты крутил тогда в парке.
- А, пуи, - усмехнулся он. – Научу.
Я улыбнулся, устраиваясь удобнее.
- Я очень тебе благодарен.
- Не стоит. Мне самому понравилось. Буду красть тебя из дома каждый раз, когда ты будешь впадать в депрессии.
- Тогда я буду делать это каждый день, - засмеялся я.
- Тогда мне придется украсть тебя навсегда.
Я закрыл глаза, переставая смеяться. Внутри все странно замерло, вдох получилось сделать не сразу.
- Хороший ты человек.
- Нет, - ответил он. – Это ты хороший человек. Именно поэтому я вообще все это устроил.
Глаза уже открыть было лень. Так приятно лежать в прохладной постели после насыщенного дня, пропускать все мысли через себя, не задерживаясь ни на одной. Я смутно почувствовал, как меня обняли за пояс и прижали к чему-то теплому, успел подумать, что это, наверное, грудь Хао, но сон сморил быстрее, чем я успел это осознать. Я только успел глубоко вдохнуть сандаловый запах и прижаться лбом к этому теплу, засыпая абсолютно спокойно.
Продолжение

запись создана: 11.11.2013 в 14:54

---

6 часть

Рен, не отрывая взгляда от лучшего друга, немного склонился вбок и, подозрительно прищурившись, тихо проговорил:
- Мне кажется или?..
Хоро, так же склонившийся к нему и смотрящий на сидящую напротив парочку, покачал головой.
- Я тоже это вижу.
Хао отвернулся от Йо, заметив, что ни Тао, ни Юсуи не участвуют в разговоре. Увидев красноречивый взгляд айну, он убрал руку со спинки стула Асакуры и, кашлянув, провел по краю своей кружки длинными пальцами, стирая коричневую пенку кофе с белой керамики.
- О чем мы там? – спросил он.
- Вы о том, как вы сходили в кино. А мы как мебель, сидим тут для красоты, - нежно произнес Рен. – Вы продолжайте, не стесняйтесь.
- Прости, - Йо примирительно улыбнулся. – Фильм действительно классный, сходите обязательно.
- Я верю! – поспешил заверить китаец, приложив руку к сердцу. – Сходим всенепременно, на задние ряды.
Ренни вдруг зашипел и кинул на Хао, который продолжал мило улыбаться, злой взгляд, а Йо, до мозга которого смутно доходил смысл этих слов, немного покраснел.
- Да нет, мы… - начал он, смотря на Хао.
- На предпоследнем ряду сидели, - поддержал фаерщик.
- Что, на последний ряд мест не было? – Рен удивленно округлил глаза.
- Уже не смешно, - хмуро произнес Йо.
Он встал, кинул быстрое «Скоро вернусь», и поспешил выйти из кафе на свежий воздух, чтобы вдохнуть поглубже. Друзья проводили его взглядами, и как только за Асакурой закрылась дверь, Хао очень нежно посмотрел на китайца, показывая ему жилистый кулак.
Оказавшись на оживленном сквере, Йо шумно выдохнул и растер красное, разгоряченное лицо. Все эти подколы Рена уже не нравились ему, не возможно было пропускать их мимо ушей, но в то же время Йо понимал, что в его словах есть доля правды: в последнее время Хао стал Йо почти родным человеком. Если Хао куда-то уезжал или был занят, то Асакура целый день маялся, не зная, чем себя занять. Голову начали посещать мысли, что он вроде только избавился от зависимости к одному человеку, так тут же обрел ее к другому. И это, наверное, надо прекратить. Бурная реакция на последний комментарий только убедила его в этом. Хао замечательный, интересный, даже заботливый и… это пугает. Пугает и нравится одновременно так же сильно. За последние несколько недель общения с фаерщиком, Йо пережил так много, сколько, казалось, в жизни не испытывал. И обычные прогулки, и кино, и совместные ужины в кафе, где с Хао можно было обсудить что угодно, и поездки в соседние города, и концерты местных групп, даже ремонт они доделывали вместе. И Асакура ждал этих моментов. Только что-то здесь не так.
- Эй, ты чего? – парень даже вздрогнул от неожиданности, когда ему на плечо всего на секунду легла горячая ладонь. – Обиделся?
- Нет, - слабо улыбнулся Йо. – Просто захотелось подышать, там душно. Мне, пожалуй, пора домой.
- Тебя проводить? – Хао немного прищурился, явно не веря другу, но и здесь поддержал его желание.
- Нет, - выдохнул Асакура. – Спасибо. Встретимся потом, хорошо?
- Ладно, я передам ребятам. Будь осторожен.
Йо кивнул, слабо улыбнувшись, и пожал протянутую руку. Кожа у Хао всегда была горячая, а хватка сильная и нежная – он любил класть пальцы на пульс собеседника, словно за секунды рукопожатия хотел ощутить биение сердца. Асакура развернулся, больше не смотря на фаерщика, и не быстро прошел в сторону своего дома, стараясь не сбиваться на быструю походку.
Хао, проводив его взглядом, убедился, что он ушел, и вернулся в кафе, где друзья собрались в последний учебный день, чтобы отпраздновать конец триместра.
- С горячими извинениями и бегающими туда-сюда глазами, Йо откланялся и просил писать письма не чаще, чем никогда, - Хао сел на свое место, откинув назад длинные волосы, и посмотрел хитрыми глазками на собравшихся. – Угадайте, почему?
- Ревность? – предположил Хоро.
- Не признание очевидности? – взмахнул трубочкой Рен.
- Ты завтра отправляешься спасать остатки разума, и вернешься только на выходных?
- Смутился и решил, что отныне ни один кинжал не проткнет его каменное сердце?
- Обиделся на двух придурков, которые не умеют держать язык за зубами, - не выдержал Хао, хотя Хорокей уже набрал воздуху в легкие для новых предположений.
Юсуи с Тао одновременно прыснули и закатили глаза к потолку.
- Какие мы нежные, - протянул Ренни.
- Как ландыши снежные, - добавил Хоро.
Оба подняли свои бокалы и звонко чокнулись, сделали по глотку.
- Значит, так, - фаерщик обвел друзей ласковым взглядом и, немного наклонившись вперед, продолжил. – Двое из ларца. Сейчас вы, не чокаясь, выпиваете за свой упокой, или рассказываете мне, отчего такие хитрые. В противном случае, не посмотрю, что вы веселые ребята, и потом посмеюсь последним.
Айну отодвинулся подальше, прихватив с собой бокал, а Рен так же наклонился вперед.
- Ну, раз такая пьянка, и откровения льются рекой, может быть ты нам объяснишь, что значит “Тебя ждать на выходных?”, или этот жест доброй воли, когда локон его шелковистых, потрясающе мягких, вымытых настоем ромашки, волос, непослушно выбился из идеальной укладки, а ты нежно указал ему на его место? – поинтересовался китаец.
- А что не так-то? – округлил глазки фаерщик.
- Я что, похож на идиота?
- Ну, если честно… - подал голос Хоро.
- Варежку прикрой, - тут же отреагировал Тао и снова повернулся к Хао. – Я уже даже привык к этим нежностям и прочей чепухе, и даже не обращал бы на это внимание, если бы не одно но: у меня прекрасное зрение, и отсутствует шкала умиления, - произнес он.
- И присутствует шкала… - подорвался Юсуи.
- Притворись немым! Я к тому, что смеемся тут только мы, - закончил Ренни.
Хао кинул быстрый взгляд на лучшего друга и снова внимательно посмотрел на Рена. Выдохнув, он постучал ложечкой по краю чашки с черным кофе и провел пальцами по своим губам.
- Нравится он мне, – твердо произнес Хао, решив что идиота из китайца точно сделать не получится.
Тао не отрывая взгляда от фаерщика, цокнул языком и протянул руку к Хорокею, а тот обреченно вздохнул, вложил в его ладонь несколько купюр. Хао немного удивленно дернул бровью.
- А ты ему? – с какой-то надеждой айну.
- Не знаю. Наверное, нет.
Тихо выругавшись, Ренни вернул деньги довольному Хоро.
- А что тут, собственно, происходит? – осторожно поинтересовался фаерщик.
- Только бизнес, друг. Ничего личного, - заверил Юсуи.
- Мне по погремушке, почему Йо обиделся, - произнес Рен. – Я, если честно, вообще думаю, что это не обида. И не мое это царское дело. Но! Мы просто не можем не следить за развитием сюжета в этой трогательной Санта-Барбаре.
- На последнем ряду сидите? – ласково уточнил Хао.
Хорокей подавился своим напитком и тут же схватил по спине от китайца.
- Мы режиссеры, - беспристрастно ответил Ренни.
- Я не хочу знать подробностей, - сразу отреагировал Хао.
- Зато мы их просто жаждем, - нежно улыбнулся китаец.
Фаерщик покачал головой, словно этот разговор такой долгий, что уже ему надоел. Он встал, оставив на столе деньги за свой кофе.
- Нет никаких подробностей, - проговорил он. – И не будет. Я домой, завтра рано вставать.
Рен пожал плечами – он явно не настаивал, просто не мог не сказать колкость. Друзья распрощались, и Хао, убрав волосы в хвост, медленно пошел домой, постоянно переключая треки в плеере. Ни одна песня ему не нравилась, не соответствовала настроению. В итоге, он просто убрал плеер в сумку. Разговор с Хоро и Реном чем-то задел его, как-то резко, но незаметно, подпортил настроение. И дело даже не в подколах, а наводящих вопросах, ответов на которые он бы сам не хотел знать.
Или хотел, но боялся. Боялся всей глупости сложившейся ситуации, и его истинности. У Хао не было привычки сталкивать свои чувства и мысли на подростковый максимализм – он вполне уживался со своим террариумом: тараканы в голове и бабочки в животе не делали его жизнь сложнее, ведь он умел ждать и далеко не был эгоистом. Но нам всем всегда хочется взаимности, даже если мы понимаем, что рассчитывать на нее, как минимум, безрассудно. Однако, когда период влюбленности и страсти проходит, появляется тихая, ласковая и смиренная любовь, которая не позволяет нам думать только о себе.
Воспоминания и мысли об этом забавном парне с огромными наушниками вызывают спокойную, искреннюю улыбку. И желание чаще его видеть. И иногда, хотя, на самом деле, как можно чаще, касаться; чтобы оставить на коже ощущение теплого ветра и заботы. А он смотрит как-то испуганно, словно о чем-то знает, а потом улыбается слабо.
- Привет.
Хао на автомате обернулся, поняв, что обращаются к нему. Мысленно он уже пожалел, что вытащил наушники и не может сделать вид, что не услышал.
- Привет, - ответил он, увидев на тротуаре Анну.
- Я собираюсь за кофе, не хочешь сходить со мной? – спросил она, а после добавила. – Давно не виделись.
- Нет, спасибо, я только с прогулки, - проговорил фаерщик. – Может быть в другой раз.
- А у тебя можно взять немного кофе? Тогда я могла бы никуда не ходить так поздно.
Хао дернул бровью, отлично помня о том, что Анна не пьет ничего, кроме зеленого чая.
- К сожалению, у меня его нет, – попытался выкрутиться он, осознав, что его просто заманивают.
- Тогда самое время купить еще, – настойчиво произнесла девушка.
- Я устал, и на ночь пить кофе вредно.
- Утро будет тяжелым, – заметила Киояма.
- Я теперь утром сок с молоком мешаю, – произнес Хао прежде, чем понял, что так делает Йо.
По мимолетной эмоции в золотистых глазах девушки он понял, что и она это еще помнит, поэтому быстро договорил. – Спокойной ночи.
Пока не продолжился этот бессмысленный диалог, юноша развернулся и пошел к своему дому, стараясь не сбиваться на быстрый шаг. Ключи в кармане он нашел сразу, быстро открыл дверь и прежде, чем зайти домой, помахал даме ручкой. С дамами надо быть вежливыми.


POV Йо.


- Дорогой, что-то случилось?
Я оторвался от чтения какой-то нудной статьи в каком-то глупом журнале и поднял взгляд на маму. Она беспокойно теребила в руках полотенце, сев напротив меня. От одного этого заранее сочувствующего взгляда мне стало не по себе.
- Все прекрасно, мам, – осторожно ответил я, снова делая вид, что заинтересован статьей.
- Ты уже неделю никуда не выходишь, - произнесла она. – Ты поссорился с друзьями?
Я закрыл газетку и устало выдохнул. Что мне ей сказать? Что я избегаю Хао? Что устал от вечных подколов Рена? Что я странно себя чувствую в последнее время, словно сам отнимаю у себя счастье? Хотя, по сути, наверное, так и есть, но мне на деле оказалось нужно намного больше времени разобраться во всех своих ощущениях, чем думалось сначала. В итоге, я выбрал самый безопасный для себя вариант ответа:
- Я уже не маленький, ма-ам.
- На улице лето, каникулы, а ты сидишь в четырех стенах, - заботливый тон сменился на строгий. – Так дело не пойдет. А потом будешь прогуливать занятия.
- Мы завтракаем или устраиваем психологический разговор? – жалостливо поинтересовался я.
- Ты все еще из-за Анны переживаешь?
Едва сдержал грустную усмешку. Если бы.
- Просто я в последнее время слишком много гулял с Хао. Вот и решил сделать перерыв, - ответил я, понимая, что она все равно не отвяжется, пока ей не расскажешь.
Если этот разговор не продолжится сегодня, так произойдет завтра, и так до тех пор, пока я не раскрою свою подростковую душу маминому опыту.
- Перерыв? – не поняла она. – О каком таком перерыве идет речь?
- Ну, я привязываюсь к нему, - нехотя протянул я. – Ты же меня знаешь.
- Но тебе же нравится с ним общаться, он хороший мальчик.
Я придвинул к себе тарелку с хлопьями и угрюмо начал помешивать их в молоке. Один раз, когда Хао ждал меня в машине, чтобы после заехать за Хоро и поехать на пикник на все выходные в лес, мама увидела его из окна и заволокла в дом. Я обнаружил его уже на кухне в компании своей хлопочущей матушки, которая напичкивала гостя булочками и вопросами вроде «Как зовут? Где живешь? Чем занимаешься? Где учишься? Чем увлекаешься?». Хао мило улыбался и отвечал на все вопросы, а потом родители мне заявили, что я нашел себе прекрасного друга, и именно с такими надо общаться – умными, целеустремленными, интересными и так далее. Да я со всем согласен, но что-то все равно меня смущает. То, что в нем есть не только эти качества.
- Хороший, - согласился я. – Но если мы поссоримся…
- Если так думать, то всю жизнь один проведешь, - отрезала мама. – Люди иногда ругаются, без этого невозможны социальные отношения. Надо уметь мириться, находить компромисс, занимать себя еще чем-то, а не просто сидеть дома, когда на улице прекрасная погода.
Я кивнул, думая, что может она и права. Хао не раз писал мне и звонил, я всегда отвечал, но говорил, что у меня нет времени. Не хочу, чтобы он подумал, что я избегаю его или в обиде, но, по сути, так и есть. А еще я понял, что так все равно не легче. Я как будто скучаю.
- Так, сходи в магазин, нечего дома сидеть, - решила мама и принялась быстро писать список покупок на выуженном из полки листе бумаги. – А потом отправляйся гулять.
Я сунул ложку в рот и быстро просмотрел всученный мне список. Что ж, с таким объемом я справлюсь быстро – скорее всего, мама просто решила меня выгнать, потому что я сомневаюсь, что у нас дома нет картошки и бумажных полотенец. Но магазин недалеко, да и размяться надо, а еще успеть придумать Хао смс.
Уже на кассе я ее, наконец, придумал. Отправив обычное «Ты занят сегодня?», хотя я хотел написать что-то более умное и даже с намеком на извинения за свое поведение, я почему-то не успокоился, а наоборот больше разволновался. Но он не отвечал, а от этого я нервничал все сильнее и сильнее. Может, я его обидел? Или он куда-то уехал? Или?.. Одно предположение хуже другого. Уже позлившись на себя и на него, скинув дома покупки и отправившись в комнату, я почувствовал вибрацию телефона и облегченно выдохнул, увидев на экране его имя.
- Да? – хрипло произнес я и поспешил откашляться, прикрыв динамик ладонью.
- Привет, прости, я не слышал, как смс пришла, смотрел фильм, - произнес он. – Но я свободен. Ты со всеми делами справился?
Я кинул быстрый взгляд на кровать, обложенную упаковками чипсов и дисками – именно этим я и страдал в последнее время.
- Да, думаю, что я, наконец, освободился. Хотел пройтись вечером.
- Хорошо. Где и когда?
- Я пока не знаю… - потерял я всю решительность, стоило мне только его представить.
- Тогда как решишь, скинь подробности смс-кой, - решил он.
- Хорошо, до встречи.
Он положил трубку, а я свободно выдохнул. Волнуюсь, как перед первым свиданием. Тряхнув головой, чтобы отогнать от себя негативные мысли, я принялся убирать мусор у кровати, решив, что после того, как наведу порядок в комнате и в своей голове, обязательно напишу ему. Время я явно тянул, и отлично это понимал, но ничего не мог с собой поделать.
С другой стороны, Хао всегда все понимал. Или не понимал, но старался, не боясь высказывать своего мнения. По крайней мере, не ставил свое мнение выше другого. Может, стоит ему рассказать правду? Так ведь и должны поступать друзья – поддерживать друг друга, помогать. И кто мне может помочь с вопросами о нем лучше, чем он сам? К маме я больше ни ногой – это точно. В меня за неделю вольют несколько томов по детской психологии, измажут кремом из фантазий, и украсят вишенкой оптимизма.
«В парке у фонтана в семь. Не знаешь, чем Рен с Хоро заняты?» - написал я и быстро отправил, пока не передумал.
Хорокей у предков, что с Реном – не знаю. Позвони ему. Договорились.
Я решил не звонить. Иначе наша прогулка превратиться с немое кино для одного человека с названием вроде «Спасибо, поржал». Догадываюсь, что смешно там будет только Тао.


- Я знаю, что ты делал этим летом… - раздался над ухом Йо зловещий голос, от которого по спине пробежал табун мурашек.
- А можно не пугать? – спросил он, когда на борт фонтана, посмеиваясь, сел Хао.
- Прости, не думал, что ты испугаешься. Где Рен?
- Я не стал звонить. Иначе прогулка превратится в фарс. И мне надо с тобой поговорить.
Хао приподнял бровь вверх, внимательно глядя на друга, а Асакуре под этим взглядом сделалось еще больше не по себе. Он почти физически чувствовал, что залился краской с головы до ног. Он и сам не знал, почему так происходит, но и отрицать этого не мог.
- Все серьезно? – поинтересовался фаерщик.
- Не то, что бы да, - неуверенно ответил Йо. – И не то, что бы нет. Я еще сам не знаю. И вообще не уверен, что я должен говорить об этом с тобой, но, наверное, это правильно.
- Хорошо, - видно было, что Хао насторожился. – Здесь поговорим?
- Нет, - покачал головой Йо. – Давай сперва просто погуляем? Расскажи, чем всю неделю занимался.
Хао посмотрел на него долгим взглядом, а затем кивнул и встал. Оказалось, что за первую неделю каникул у него тоже произошло не так много событий, но слушать даже об обычных домашних делах Йо нравилось, он ловил каждое слово жадно, кидая короткие и редкие взгляды на собеседника. Один раз даже попытался поддержать разговор и громко смеялся, когда фаерщик рассказал, как Хоро пытался крутить сразу пять обручей, и в итоге заехал себе по зубам. Однако, истории иссякали, и Йо понимал, что самый ответственный разговор только близится.
- Давай сядем, - попросил Асакура, когда понял, что даже у Хао не осталось тем.
Тот пожал плечами и послушно сел на предложенный отрезок лужайки за деревом, откуда прекрасно было видно заходящее за здания солнце. Люди потихоньку уходили из парка, дети бежали за родителями, оставалась целующиеся на лавочках молодежь. Йо сел рядом с другом и глубоко вдохнул запах скошенной травы и сладкой ваты, которую продавали неподалеку.
- Разговор будет странный, - сразу предупредил он.
Хао кивнул, смотря на диск заходящего солнца, который уже не мог слепить глаза. Только если закрыть веки, в темноте сознания появится яркий оранжевый отпечаток – такого же цвета, как наушники Асакуры.
- Я очень быстро привязываюсь к людям, - начал Йо, решив отмучаться сразу и не тянуть больше резину. – Каждый человек для меня своеобразный наркотик. Чем дольше мы общаемся, тем эта зависимость сильнее. А я знаю, как больно от нее избавляться.
Фаерщик немного повернул голову, чтобы видеть друга, который, однако, едва заметно выдохнул и продолжил, глядя куда-то в сторону.
- Ты тоже это знаешь. Ты помог мне избавиться от одной из них. Иногда мне кажется, что с каждым человеком, с которым я ссорюсь или перестаю общаться, я вырываю из сердца кусок души. А ты наполнил мне эту дыру, но когда-нибудь там может появиться дыра еще больше. Понимаешь?
- Пока не очень, - негромко ответил Хао.
- Если мы перестанем общаться, то мне будет еще больнее, чем когда-либо. Ты помог мне, заполнил собой и занял еще много места. Это как если в дырке зуб, и его еще сверлят и делают пломбу, но стоит пломбе выпасть – дыра стала еще больше, - признался Йо. – Я знаю, что некрасиво вел себя с тобой в последнее время. На самом деле, я не был особо занят, но я чувствую уже сейчас, что мне сложно без тебя.
Фаерщик усмехнулся, отводя взгляд ониксовых глаз на крыши домов, за которыми секунду назад мелькнул последний оранжевый луч.
- Ты хочешь прекратить наше общение сейчас, чтобы избежать придуманной будущей боли? – спросил он.
- Почему придуманной?
- Потому что ты параноик, - уверенно произнес Хао. – Если ты будешь себя так накручивать, мы соответственно перестанем общаться, потому что невозможно дружить, избегая, подозревая, боясь.
- А ты ничего не боишься? – почти обиделся Йо, которому показалось, что его просто на понт берут.
- Боюсь, - легко согласился Хао. – Я так же боюсь тебя потерять. И, возможно, уже сегодня я обрету такую огромную дыру в сердце, какой не будет никогда ни в одном зубе. Много крови натечет…
- О чем ты?
- Я упрощу тебе задачу, - выдохнул фаерщик. – Я хотел тебе рассказать об этом рано или поздно, но, видимо, как бы я не надеялся и не полагался на твое всепонимание, не светит. Я не хотел бы, чтобы все так было, но рассчитывать на другое я даже не могу, так что…
Йо непонимающе посмотрел на друга, пытаясь заглянуть ему в глаза. Хао, наконец, встретился с ним взглядом, но вдруг улыбнулся и громко рассмеялся, да так, что из травы и листвы дерева, под которым они сидели, выскочило несколько цикад.
- Чего смеешься? – улыбнулся Йо. Он просто не мог не вторить этому глубокому смеху.
- Я люблю тебя, - отсмеявшись, произнес Хао, вытирая выступившие на ресницы слезы. Он сморгнул и перевел взгляд на Асакуру. – Я не шутил, Йо. Ты думал, что я увел у тебя девушку, а на деле оказалось, что ты увел меня у нее.
- Подожди, - отреагировал сразу. – Как это?
- Вот так это, - немного передразнил фаерщик. – Думаешь, я не удивился? Я просто… - он запнулся, пытаясь подобраться слова, растер между пальцами каплю воды с травы. – Ты так переживал из-за Анны, так убивался, злился на меня, а я влюбился. Не смотри на меня так, я знаю, как бредово это звучит, но ты мне сразу понравился. Я понял, что я люблю тебя еще тогда, когда украл тебя в Асахи. Только знал, что ты этого не поймешь, поэтому не тревожил тебя этим. Да я и сам, честно говоря, не до конца себя понимаю.
Йо удивленно моргнул, а губы сами собой начали расползаться в какой-то глупой улыбке. Не может же это быть правдой! Он просто шутит, прикалывается, взял дебильную привычку от Рена. Но Хао смотрел на него серьезно, почти не моргая, вглядываясь в саму душу, и Асакура медленно покачал головой, теряя улыбку.
- Прости, - пожал плечами фаерщик, да и произнес это без сожаления, почти равнодушно, потому что прощения тут, по сути, просить не за что.
- Как любишь?.. – наконец, неверяще прошептал Асакура.
Хао усмехнулся.
- Всем сердцем.
- То есть?..
- Ты же не глупый.
- Но как?..
Хао закатил глаза и внезапно завалился набок, словно падая без сознания, но вдруг выставил вперед руку и уперся в землю, приближаясь к застывшему от шока и смущения другу. Правда, поцелуй вышел совсем не дружеский – Хао мягко коснулся своими губами губ дрогнувших, немного режущих от постоянных покусываний, сладких от кофе с молоком и ванильного мороженного. Йо не ответил, удивленно распахнув глаза, и фаерщик это заметил, но только сильнее, всего на пару секунд, прижался к чужим губам, отлично понимая, что это все, на что он может рассчитывать. Длинные пальцы скользнули по разгоряченной щеке Асакуры, убрали волосы за ухо, и Хао, мягко проведя кончиком языка по сухой корочке губ, отстранился, мутными глазами смотря куда-то на подбородок.
- Так, - негромко выдохнул он и поднял взгляд. – Даже сильнее, но, пожалуй, я не буду тебе этого показывать.
Йо так и не смог пошевелиться, провалившись в эти глаза. Ему показалось, что прежде чем он смог сделать вдох и перестал чувствовать тепло на коже, он пролетел многие сотни световых лет куда-то вверх, к звездам. И в сознание его привело то, что они вдруг взорвались, ослепляя на миг яркой вспышкой. С трудом отведя взгляд, Асакура вскочил, мазнув по собственным губам рукой, и бросился прочь, не сбиваясь на бег только потому, что ноги путались. Фаерщик проводил его взглядом, закрыл глаза и привалился спиной к дереву, глубоко дыша. Он долго так сидел, не открывая глаз, по крупицам запоминая каждый укол и тепло губ.

7 часть

PОV Йо


Я стоял у тележки с мороженым и глубоко думал над тем, какое выбрать. Дело в том, что впервые за несколько дней я выбрался на прогулку в парк, хотя теплые летние вечера были в самом разгаре. И дело даже не в том, что мне надоело сидеть в четырех стенах – мне вполне хватало свежего воздуха на крыше дома, куда я выбирался вечерами, чтобы проводить взглядом закатное солнце и играть на гитаре что-нибудь подходящее моему настроению. Грустное и депрессивное. Просто я, наконец, себя понял и с собой договорился.
Моя жизнь казалась мне абсурдом. Меня бросила любимая девушка, и мне думалось, что это самая большая боль в моей короткой жизни, что больнее уже никогда не будет, но только сейчас я понимаю, что мое якобы сильно любящее сердце очень быстро забыло эту особу, стоило только отвлечься. Порой до сих пор я скучаю по тем временам, когда мы были счастливы, но такие воспоминания для меня остались лишь воспоминаниями, приятными и теплыми – так отпускают то, что уже действительно прошло. Фотографии с ней не вызывают эмоций, ее образ не заставляет душу замирать, ее голос не зовет обернуться. Настали каникулы, и стало еще легче, потому что с самого первого их дня мы ни разу не пересеклись, да я и не искал этой встречи. Зато я всегда высматриваю его.
В тот день, когда он сказал, что любит, когда поцеловал меня, я просто убежал, и теперь понимаю, почему. Я вспоминал, думал, и только после этого заметил, как все обстояло на самом деле. Его звонки, желание увести меня от грустных мыслей, его забота, даже смех – все это вызывало в сердце какой-то трепет, и не меньше этого пугало. В один из самых грустных вечеров, когда я уже переслушал все, что мог и пересмотряел все, что было на дисках, стараясь себя отвлечь от ненужных мыслей, я даже подумал, что, на самом деле, тоже влюблен в него. Но это же невозможно. Потом я начал думать, что он просто пошутил, даже хотел ему позвонить и перевести все в шутку, но что-то меня остановило – что-то, что называется «сам не верю, что говорю». Или не хочу верить, так, наверное, будет правильнее. Почему-то мне хочется думать, что он любит меня. Больше пугают собственные чувства, чем его. Его чувства, глубоко в душе, за дверью «Давно и не правда», меня радуют.
И все же, как бы я ни старался это отрицать, я хотел его видеть. Понимал, что не стоит, что это надо прекратить, потому что… Да я не знаю, почему! Вот потому что! Отличный ответ на все случаи жизни. Потому что так надо. А что? Мама же может говорить «Я так сказала, вот почему!», и не поспоришь же! Логика железная, как рыцарская броня. Я не искал встреч, но почему-то постоянно вертел телефон в руке, осматривался по дороге домой из колледжа, да и сейчас в парк пришел в надежде, что он будет на площадке. Я не собирался подходить, я хотел просто его увидеть, и надеялся, что, быть может, он подойдет сам. У меня нет такой смелости. Легче на свору собак ломануться с деревянной палкой, чем признаться себе, и тем более ему, что он мне небезразличен. Что я не влюблен, наверное, но без него уже не могу. И дело даже не в привязанности – я не страдаю без него, я просто скучаю, я не грущу по тем временам, что были – я жду новых, я не переживаю, что больше нет тех дней – я мечтаю о новых, а не старых. И вспоминая его слова, не думаю «О, боже, мой друг – идиот!». Я улыбаюсь. И пугаюсь этому.
Впрочем, сейчас уже легче. Внутри меня что-то успокоилось. Тишина и спокойствие – ощущение, что я сижу на берегу тихого озера и просто наслаждаюсь. На самом деле, так и есть, но я имею в виду чувство внутреннее. Мне нравится вечерами наблюдать, как по водной глади, в которой отражается вечернее розовое небо, скользят водомерки: это успокаивает, помогает собраться с мыслями. К сожалению, одно из удовольствий этого вечера, а именно мороженое, кончилось, поэтому я тяжело поднялся и направился к мусорке, чтобы выкинуть обертку. Помнится, Хао заставил одного паренька, который на наших глазах на автобусной остановке выкинул какую-то бумажку прямо на газон, поднять мусор и донести его до урны. Он и сам будет многие километры нести хоть одну несчастную соринку, но донесет ее по назначению. Это одна из причин, по которой он мне нравится. Только я этого не говорил.
- Хао!
Я замер, как идиот, с занесенной над урной рукой по двум причинам. Во-первых, я услышал его имя, а значит он рядом. Во-вторых, я услышал его имя голосом Анны. Сглотнув и разжав таки перепачканные в сладости пальцы, я поднял взгляд и увидел этого фаерщика, идущего по бордюру. Он широко расставил руки, чтобы не свалиться, шевелил губами, видимо, подпевая песне, играющей в плеере, и зова, разумеется, не услышал, но тут же прямо мимо меня пронеслась моя бывшая и подскочила к нему, преграждая дорогу. Он остановился, достал наушник из уха, а я отвернулся, когда увидел, что Анна потянулась к нему за поцелуем.
Тихое озеро в моей душе в один миг превратилось в бушующий океан. Штиля как будто и не было. Все эти спектакли с непониманием ситуации и чужих чувств надоели даже мне, хотя когда они были, я еще не понимал, что это именно спектакль, но теперь стало неприятно. Что ж, я сам виноват, и я это понимал, потому что как дурак бежал от своего счастья и радости, гонимый какими-то стереотипами. Жалеть себя надо было меньше. Вот Рен бы мне мозги промыл, если бы знал, о чем я думаю, но я даже его избегаю, потому что не могу врать прямо в его желтые глаза. А Анна целеустремленная – всегда добьется того, чего хочет, а Хао… Наверное, соврал. Хотя нет, просто перепутал.
Не заботясь больше о конспирации, я натянул на уши наушники, в которых не играла музыка, и быстрым шагом пошел к выходу из парка, совершенно забыв о том, что пройти мне придется мимо них, но я все время смотрел себе под ноги, словно боясь споткнуться на ватных ногах. С каждым шагом в мою душу добавлялась капелька боли и отчаяния, будто вода в кувшин, и мне даже не сложно было признать, что дело вовсе не в Анне. Все дело в нем, ведь мне так хотелось, чтобы его слова оказались правдой, потому что, я знаю это, я бы мог когда-нибудь ему ответить. Например, сегодня, но, видимо, не судьба. Люди годами чего-то ждут, думая, что все свалится им на голову само, так думал и я, пока не понял, что хватать надо, пока дают, потому что колесо жизни и фортуны крутится очень быстро, и ему абсолютно некогда ждать, пока человек разберется в себе и наберется смелости.
Уже у дома я услышал, что меня окликнули, но, узнав голос, сделал вид, что не услышал. Не хочу разговаривать с ним, слышать снова какие-то объяснения и показывать свое состояние. Вообще не понимаю, почему он зовет меня. Догадываюсь, что, скорее всего, дело в том, что у меня парочка его дисков, которые он, наверное, хотел бы вернуть, но уж как-нибудь в другой раз. Все оптимистичные, наивные и глупые мысли вывалились из головы, как лишний мусор, оставляя место только обиде. Ну его к черту. Знаю, что сам рано или поздно пережил бы разрыв с Анной и жил бы себе спокойно, но его я действительно боялся потерять, и теперь корю себя за собственную глупость.
Краем глаза увидел, что он почти меня догнал, но уже на пороге. Быстро открыв дверь, зашел домой и прислонился спиной к стене, переводя дыхание. Жаль, что не получится сделать вид, будто меня нет дома. С кухни раздается какая-то попсовая музыка – мама готовит ужин, но ее внимание привлекать не хочется, поэтому первым делом я выключил звонок. Видимо, Хао это не остановило, и я вздрогнул, услышав стук в дверь.
- Йо, открой! - попросил Хао, еще пару раз постучав в дверь.
Открой! Ага, щас же! Бегу уже! Спотыкаюсь и падаю! И вот с такими ироничными мыслями я, который, по идее, должен был развернуться и уйти в свою комнату, дернул за ручку, и со всем нежеланием, на которое только был способен, уставился на гостя.
- Зачем ты убегаешь? – сразу поинтересовался фаерщик, хватаясь за дверной косяк, чтобы у меня не было мысли захлопнуть дверь.
- А зачем ты догоняешь? – не остался в долгу я, хмуро глядя на парня.
- Я хочу поговорить, - твердо ответил Хао и продолжил, видя, что я уже открыл рот, чтобы его перебить. – Нам есть о чем поговорить! И если тебе нечего сказать, то хотя бы выслушай.
Я вздохнул и промолчал, всем своим видом показывая, что готов к душещипательному монологу. Я злился, и эта злость помогала мне сохранять хладнокровие.
- Ты боишься меня, что ли? - задал в лоб вопрос Хао, оставаясь на пороге.
- С чего это вдруг?
- Не знаю, я думал, ты подскажешь. То, что я люблю тебя, не значит, что я маньяк какой-то или как-то изменился.
- Не ори, - шикнул я, хотя фаерщик просто не сделал голос тише для такого признания. – У меня родители дома. То, что ты любишь меня, однако, позволяет тебе до сих пор крутить интрижки с Анной.
- Я не крутил с ней ничего! – таким же шипящим шепотом ответил Хао, подаваясь немного вперед. – Никогда такого не было!
- Я видел, - с обидой ответил я, скорее для вида, чем от желания, пытаясь закрыть дверь. – Что-то мне так не показалось.
- Ты что, следил за мной? – поинтересовался он, упрямо не уходя с порога.
- Делать мне нечего! Я просто гулял!
- А я просто шел на тренировку!
- И по пути решил поцеловать мою бывшую девушку.
- Да какая тебе вообще разница? Слово «бывшая», во-первых, тут ключевое. Во-вторых, ничего не было.
- А, значит, мне просто показалось? – иронично воскликнул я, впрочем, тоже не громко.
- Ты, видимо, не разбираешься в этом, - усмехнулся фаерщик.
- Чего? – я запнулся, чуть не задохнувшись от возмущения. Что значит, не разбираюсь?! Человек, который мне небезразличен, который пару дней назад посмел коснуться меня ТАК, который говорил мне такие слова, который знает, что произошло в моей жизни, и как я это переживал, целуется с моей бывшей! Что конкретно я тут не разобрал?
Хао ступил за порог, наплевав на то, что его не приглашали, но я упрямо не отошел, чтобы не впустить его в дом. Впрочем, ему это и не нужно было. Коснувшись пальцами моей щеки, Хао немного склонился и жадно, но мягко, коснулся моих губ своими. На собственное удивление, да и его тоже, потому что я почувствовал, как он вздрогнул, я сразу ответил, подавшись вперед и схватившись пальцами за его майку. Он быстро обнял меня, раскрывая языком податливые губы, но тут же отстранился, услышав шаги. Я испугано провел тыльной стороной ладони по губам и обернулся.
- Хао, - заметив гостя, улыбнулась моя мама, которая, видимо, услышала шум и голоса. – Привет, давно тебя не видела. Ты в гости?
- Я уже ухожу, - коротко ответил он, кинув на меня быстрый взгляд. В его черных глазах я заметил немного удивления. – Просто заходил поговорить. До свидания.
- Пока, - немного грустно ответила мама и удивленно вздрогнула, когда я с размаху захлопнул дверь.
- Разговор не удался, - заранее произнес я, да сразу направился к себе в комнату.
Взлетев по лестнице и оказавшись в комнате, я топнул ногой, сразу начиная мысленно себя ругать. Ну что мне сейчас мешало его выслушать и не отпустить? Что-то же мне не помешало ему ответить! До сих пор чувствую его вкус на губах, и от понимания того, что произошло, по всему телу побежали мурашки, соревнуясь в том, в каком месте мне станет холоднее всего. Впрочем, сразу после холода мне стало так жарко, как еще никогда не было. Этот поцелуй был осознанным – по крайней мере, у меня. Я ответил, потому что хотел.
Успокоившись, я решил, что бояться точно хватит. Что бы у него там не было с Анной, с кем-то еще, вообще с ним, надо поставить точку. Искать причину, по которой я могу с ним встретиться, долго не пришлось – свалив его диски в сумку, я спустился вниз, заскочил на кухню и решительно уставился на мать, которая сразу отвлеклась от плиты и дурацкой передачи по телевизору.
- Мам, - твердо произнес я, пока не струсил. – Ты меня любишь?
- Конечно, - кивнула она. – Чего хочу?
Вот так всегда! Как будто я сразу должен хотеть чего-то. Я, может, просто услышать это хотел.
- Я сегодня не приду ночевать. Можно? – в последнее слово я вложил всю свою милость и сделал большие глазки.
- Ты к Рену?
- Да, - соврал я. Хотя, может, и не соврал.
- Можно, - согласилась она. – Дойдешь до него, позвони мне.
- Заметано, - сразу отреагировал я и поспешил ретироваться.
Вылетев из дома, я подумал, что он вряд ли пошел обратно в парк. Надо попытать счастье застать его дома, а уже потом, если там его нет, прогуляться еще раз, но сегодня найти его надо обязательно, а то я себя знаю – утром опять найду кучу оправданий, почему я не должен этого делать. До соседнего района я шел пешком нарочито медленно, как бы давая ему фору, да и собираясь с мыслями. Не знаю, чем закончится наш разговор, но закончиться он должен явно.
Подходя к его дому я, впрочем, растерял почти всю свою решимость, и обрел ее снова, когда совершенно этого не ожидал – увидел Анну на пороге своего дома. Она пыталась открыть дверь, разговаривая с кем-то по телефону, а мне дико захотелось вырвать какой-нибудь цветок из ее клумбы, прямо с землей, и швырнуть ей его в голову, но я, разумеется, не стал этого делать. Ишь ты, меня бросила, а теперь клеится к Хао. Вот только через мой труп, ей Богу! Понимаю, что верю ему, что перестану беситься, только если он мне в глаза скажет, что это правда.
Снова начал сомневаться только после того, как позвонил в его дверь. А спрятаться уже негде. Да и я же собирался больше не бегать. Он открыл почти сразу, потому что, наверное, только недавно пришел и стоял у двери – сам еще не переоделся и не собрал волосы в хвост, как он всегда делает дома.
- Йо? – удивленно произнес он.
Я утвердительно кивнул.
- Мы, вроде, не договорили, - постарался как можно тверже сказать я, но голос все равно дрогнул.
- Правда? – картинно удивился он.
- Правда, - с иронией подтвердил я. – Договорим, я тебе диски принес.
Он отступил, пропуская меня в дом, и я в последний раз вдохнул, делая шаг. Все, теперь точно бежать некуда. Чтобы отвлечься и не смотреть на него, я быстро выложил все коробочки с музыкой на столик в коридоре.
- Развод и тапочки по почте? – насмешливо, но с какой-то горечью, спросил он, наблюдая за мной.
- На чем мы там остановились?
- На том, что ты совершенно не разбираешься…
- Так, - прервал его я. – Представь, что я Анна.
Хао с удивлением посмотрел на меня, а потом тихо рассмеялся.
- Чего?
- Представь, что я Анна, - повторил я, да сам улыбнулся, понимая всю глупость сложившейся картины. – Мне же интересно, что у вас происходит. Показывай, что именно я не так понял, увидев вас сегодня.
- Тогда тебе придется самому меня поцеловать, - усмехнулся он, а я быстро, пока смелый, подошел к нему и потянулся за поцелуем, но он резко повернул голову и мои губы коснулись его щеки.
Пока я стоял удивленный, он открыл дверь и повел рукой.
- Если больше ничего не надо, можешь идти, - произнес он.
Сказать, что мне было обидно – ничего не сказать. Опустив взгляд, я направился к двери, но он резко захлопнул ее.
- Показной концерт на тему «Так я общаюсь с Анной» закончен? – поинтересовался он, а до меня в момент дошло.
Я чуть не взвизгнул от досады и облегчения.
- Да, - только и смог произнести я.
- Хватит, Йо, - вдруг проговорил он, словно очень сильно устал. – Я не ждал от тебя согласия с моими чувствами, но это уже все слишком. Ревнуй ее хоть к космонавтам на луне, но я тут не при чем, это только ваше дело.
- Я не ее ревную, - выдохнул я, сдерживаясь, чтобы не отвести взгляд от его удивленных глаз. – А тебя. Раз уж… - я запнулся. Я знал, как продолжить, но сказать это очень сложно. Вдохнув поглубже, я продолжил, крепко закрыв глаза. – Но раз уж влюбил меня в себя, тебе придется мириться с моими истериками.
- Ведешь себя, как благородная девушка, - ровно выдал он, видимо, отходя от шока.
- Я знаю, - виновато ответил я, снова поднимая на него взгляд. – Но какой есть.
Мы стояли. Он до сих пор держался за ручку двери, смотря на меня, а я обнял себя за плечи, не зная, что добавить. Молчание затягивалось, и от него становилось очень некомфортно.
- Хочешь чаю? – негромко спросил он, и я, наконец, облегченно кивнул.
Не смотря на то, что дальше мы тоже все делали в тишине – я сидел на его кухне, наблюдая, как он заваривает чай, а он, пока чайник кипел, смотрел в окно, было неловко, но уже точно не неприятно. Когда он поставил передо мной чашку, я вздрогнул, возвращаясь в реальность, и коснулся пальцами горячей керамики.
- Хочешь чего-нибудь?
- Вылечиться, - ответил я, и улыбнулся, увидев, как он приподнял бровь. – Но это не лечится.
- Ты просто дурак, - мягко произнес он.
- Я не спорю, - согласился я.
Мы смотрели друг на друга еще пару секунд, и одновременно рассмеялись, закрывая лицо рукой. Докатились, дообщались, отлично.
- И что теперь? – спросил я, когда последний смех растворился в вечернем шуме за окном.
- Не знаю, я сам впервые в такой ситуации. Наверное, надо импровизировать.
Он встал на колени перед стулом, на котором я сидел – в таком положении я совсем немного выше него, и притянул меня к себе. Я на автомате уперся, но вспомнив, что передо мной не простой парень, а парень, рядом с которым сердце предательски пропускает по удару, сам склонился и задержал дыхание, целуя его губы. Правда, в этом не было абсолютно никакого удовольствия, поэтому я почти сразу глубоко вдохнул его запах, разворачиваясь так, чтобы мог его обнять. Он слабо улыбнулся, я почувствовал это, и отстранился немного.
- Твой отец тебя убьет, - зачем-то произнес я.
Хао покачал головой.
- Это не твои проблемы. У тебя проблемы посерьезней.
Я немного нахмурился, не понимая, о чем говорит, но он тут же сменил серьезное выражение лица на легкую улыбку.
- Я тебя не отпущу.
- Я, кстати, никуда не тороплюсь, - тут же улыбнулся я, и следующий поцелуй я могу назвать действительно первым.
Я невольно застонал, когда он слабо прикусил мою нижнюю губу, и дернулся, испугавшись собственной реакции, но он настойчиво прижал меня к себе, убивая все сопротивление. Мне было страшно, но совсем немного, я почему-то знал, что Хао не сделает ничего, что мне не понравится. Да и ему все это в новинку, просто он куда решительней, чем я.
Еще утром я был уверен, что что-то к нему чувствую, но не знал, что именно. Вариантов была масса. И все же, первым чувством, которое он у меня когда-то вызвал, было доверие, которое он не раз оправдал. Поэтому доверял я ему и сейчас. Себя, нас, этот вечер – куда проще мне было просто все столкнуть на него, плыть по течению, чтобы избавиться от всяких глупых мыслей. И чем глубже становился наш поцелуй, тем быстрее они выветривались из моей дурной головы.
Никогда бы не подумал, что целовать его так классно. Впрочем, я не мог думать об этом и во время поцелуя – мысли путались, становилось жарко, я только сильнее обнимал его за плечи, стараясь побороть желание зарыться пальцами в его длинные волосы. А потом я вспомнил, что между нами все изменилось, и с силой сжал их, медленно царапая кожу головы. Он сразу отстранился, в отличие от меня не скрывая сладкого стона, и немного запрокинул голову назад – от всего этого, клянусь, мое сердце упало куда-то в живот и словно нажало на кнопку «Включить возбуждение». Мне даже не было стыдно за это. Я с каким-то детским любопытством провел пальцами по его губам, пытаясь вернуть себе возможность соображать.
- В чем дело? – негромко спросил он.
Я покачал головой, улыбнувшись. Хотел ответить какую-то романтическую глупость, но вдруг раздался звонок в дверь, и мы оба сразу напряглись. Хао, посмотрев на меня, коротко коснулся моих губ своими и пошел смотреть, кто пришел, а я молился, чтобы это был не Рен. Но все оказалось куда интересней.
- Это Анна, - почти испуганно пискнул Хао, снова заглядывая на кухню.
Я сперва разозлился, а потом вспомнил, что не за что, и решительно направился к двери. Я пока не придумал, что ей скажу, но меня достало это все. Пусть найдет себе другого. Одно только выражение ее лица принесло мне почти удовольствие, едва сдержал широкую улыбку, увидев это неподдельное удивление.
- Чего-то хотела? – поинтересовался я, но потом добавил. – Привет.
Она всегда очень быстро берет себя в руки.
- А ты что тут делаешь?
Я вдохнул, собираясь ответить, но так и не придумал, что. Живу? Нет. Пришел к другу? Это сложно так назвать. Просто мимо проходил? Сомневаюсь. Но ситуацию спас сам Хао, впрочем, за это я его позже убью.
- Кто пришел? – лениво поинтересовались сзади, и я обернулся, да замер, завидев расстегнутую рубашку и растрепанные волосы. – О, Анна, привет. Опять кофе кончилось?
Наверное, у меня было точно такое же выражение лица, как и у нее.
- Нет, хотела узнать, что ты делаешь завтра. У меня встреча, мне сказали прийти с кем-нибудь, - ответила она спокойным тоном, и это вернуло мне трезвость, сменяя шок презрением.
- Прости, но я занят, - пожал плечами он, подходя к двери.
- Чем же? – окинув меня взглядом, полюбопытствовала она.
- Правильно смотришь, - похвалил Хао.
Я не стал дожидаться ее ответа. Я расслабленно улыбнулся и резко захлопнул дверь у нее перед носом. Боже мой, какой же кайф, всегда мечтал это сделать!
- Как же это классно! – поделился я эмоциями.
- Думаю, она все поняла, - произнес он, и я, наконец, развернулся к нему, собираясь навести порядок.
- Хао! – четко произнес я, но Хао тихо засмеялся, притянув меня к себе.
Целуя, он обнял меня за пояс, немного приподняв майку, и я оголенным участком кожи почувствовал тепло его торса. Ощущения незабываемые. Пожалуй, то, что мы парни, и добавляет таких эмоций. Хочется целовать его, обнимать его, идти против устоявшейся системы. И пусть это все не очень правильно, мне иначе не хотелось.
Продолжение

запись создана: 11.11.2013 в 14:56

---

8 часть

- Нет, ты видел?! – подорвался Йо, когда фильм закончился, и начались титры.
- Ага, - протянул Хао, который уже минут двадцать не смотрел на экран, не отрывая взгляда от Асакуры.
Они лежали на постели в комнате, где решили провести вечер. Раскрытое нараспашку окно пропускало солнечные лучи и теплый воздух, раздувающий шторы. Хороший вечер, но, кажется, с востока шли тучи, предвещая живительный дождь, что остудит разогретый асфальт, правда ни тому, ни другому парню не было до этого дела – Йо возмущался глупой концовке фильма, а Хао разглядывал любимое лицо. Асакура это уже заметил, но продолжал делать вид, что ничего подобного.
- Кино – это не мое, - обреченно решил Йо, откидываясь на подушки.
Не тратя воздух на слова, Хао приподнялся и, склонившись, мягко коснулся чужих губ своими. Они сразу ответили, а горячие пальцы запутались в длинных волосах. Целуя, фаерщик сжал руку в кулак, чтобы ногти вонзились в кожу, отрезвляя, но это уже не могло помочь так, как помогало в первые дни. Молодое тело, да и сердце тоже, требовало большего, хотя разум настаивал остановиться.
- Не могу от тебя оторваться, - шепнул Хао, немного отстранившись.
Пальцы Асакуры продолжали перебирать длинные волосы, и эти движения заставляли мелко дрожать, закрыть глаза и просто наслаждаться этими чувствами. На щеке ощущалось теплое, уже почти родное дыхание.
Йо улыбнулся, разглядывая длинные ресницы фаерщика, и сам потянулся, слабо коснулся пухлых губ своими. Первые дни смущения уже остались позади, но дальше никто и не думал двигаться, хотя, они не телепаты, кто знает, что происходит в этих мозгах? Правда, сам Йо был уверен, что его мозг уже ретировался, оставив записку: «Не могу простить тебе подгоревшей яичницы. Уехала. Твоя крыша».
- И не надо, - наконец, ответил он.
Хао немного улыбнулся, вновь припадая к сладким, немного режущим от вечных покусываний, губам. Взяв Йо за подбородок пальцами, чтобы не дернулся, фаерщик провел кончиком языка от уголка к уголку, раскрывая их, делая поцелуй глубже. Асакура немного сжался, как это происходило всегда, обнял юношу за шею, отвечая на медленные, а оттого еще более желанные движения губ и языка. Хотелось быстрее, напиться этими чувствами, но перенять инициативу у Хао было невозможно, поэтому приходилось страдать, терпеть, унимать крупную дрожь, вжимаясь в постель сильнее, сдерживать тихий стон, рвущийся из легких, в которых оставалось все меньше и меньше воздуха. Наконец, Йо поворачивает голову, чувствуя, как в груди все горит, а Хао скользит твердым кончиком языка по мягкой щеке, касается им мочки уха, обжигая ее судорожным выдохом, вызывает у Асакуры какое-то мурчание. Нравится.
- Хао! – почти с возмущением произносил парень, но глаза предательски закрываются, а с губ слетает тихий выдох, когда фаерщик спускается губами к колотящему на шее пульсу.
Зубы слабо смыкаются на этих ударах, язык сразу заглаживает боль. В этой точке собирается тепло от сбитых движений, чужого, глубоко дыхания, быстро разливается по всему телу, стремясь скользнуть куда-то вниз. Становится жарко, почти невыносимо жарко, и от этого жара хочется выгнуться в спине, отрываясь от разогретой телами постели, выдохнуть, наконец, до боли в груди, и сделать новый вдох, но с губ срывается только невнятный шепот.
- Хао!.. – теперь в голосе слышится мольба, тихая, как утренний ветер.
- Остановишь меня, когда захочешь, - тихо шепнул фаерщик, оторвавшись от нежной кожи.
Йо закрыл глаза, шипя, потому что работающим отрезком сознания он понимал, что останавливаться он не хочет. Не надо быть мудрым и всезнающим, чтобы за секунды осознать, к чему все идет, но против желаний не попрешь, как и против Хао. В замирающем сердце бьется легкий страх, больше похожий на ощущения полета, и чем ниже фаерщик спускался, тем чаще сердце замирало, а затем начинало биться в два раза быстрее.
Поцелуи легкие и невесомые мешаются с жадными: Хао вцепился пальцами в простынь, тесня ткань, стараясь сдержаться, растянуть момент. Как только Йо слабо выгибался, юноша становился настойчивее, словно боялся, что тот вскочит и убежит. И Асакуре хотелось бежать, но он оставался на месте, а чувство это неконтролируемое, абсолютно бесполезное.
- Остановись, - тихо произнес он, понимая, что совершенно не может двигаться под таким напором, только слабо выгибаться и закусывать губы.
Хао слабо поцеловал истерзанную шею, подбородок, податливые губы, и послушно остановился. Йо лежал еще несколько секунд, дожидаясь, пока сладкая истома, сковавшая мышцы, отступит, а затем толкнул от себя фаерщика и резко сел. Хао хотел извиниться, но удивленно расширил глаза, когда Асакура сорвал с себя майку вместе с наушниками, и, скользнув руками по нежно-голубой рубашке юноши, схватился за ворот. К сожалению, а может к счастью – кто его знает? – Хао снова перетащил на себя инициативу, почти грубо притягивая к себе парня, сжав в длинных пальцах мягкие шоколадные волосы.
- За то, что мы сейчас делаем, душа попадает в ад, - произнес Йо, снова чувствуя чужие губы у себя на шее. Вроде как неуверенный протест. Ненужный, но для порядка.
- Душа нематериальна, ей до лампочки окружающая температура, - быстро ответил фаерщик, подминая под себя Асакуру.
Руки Йо уже начали расстегивать рубашку на сильном теле, а с губ Хао сорвался тихий стон от прохладных пальцев, скользнувших по груди, но в дверь раздался звонок. Ни один, ни другой сперва не обратили на это внимание, но трель настойчиво повторилась, и Хао оторвался от желанного тела.
- Если это Анна, я ее сейчас убью, - уверенно произнес он, идя к выходу из комнаты.
Йо сел и провел по своему животу ладонью, приходя в себя. До мозга начало доходить, чем бы все закончилось, если бы не этот чертов звонок. Но, не смотря на это, сердце радостно стучало, как бы говоря: «А по барабану, а по барабану!».
Решив, что если это действительно Анна, то он тоже должен участвовать в рукоприкладстве, Йо спустился вниз. Последняя ступень скрипнула, и Хао, стоящий у двери, резко развернулся и приложил палец к губам.
- Это Хорокей, - сдавленно шепнул он, и Асакура приложил руку к губам, боясь, что Юсуи может услышать громкое дыхание. – Они рано или поздно узнают, Йо.
Йо это понимал, но только все равно очень не хотел, как минимум месяц, слушать душевные речи Хоро и Рена. Вряд ли друзья сильно осудят, хотя за Ренни ручаться не стоит, но кости перемоют все. Хао начал быстро застегивать на себе рубашку, а Йо как можно тише побежал наверх, водя по шее пальцами, чтобы стереть иллюзорную пленку, оставшуюся от движений языка. Ворвавшись в комнату, он быстро натянул на себя майку и наушники, поправил сбитую постель, и помахал ручками, словно это поможет прогнать из спальни его запах. Внизу уже раздался голос северянина.
- Так что давай заедем за Йо, - услышал Асакура, когда начал спускаться по лестнице.
- Это не нужно, он у меня, - расслабленно ответил Хао.
Йо закатил глаза.
- Опачки, - выдал Хорокей.
- Не смотри на меня так, мы кино смотрели.
- Я тоже хочу кина и вина, - довольно протянул айну. – Зрительский зал в спальне?
- С чего ты взял?!
- А чего нервничаешь-то? – хохотнул Хоро. – У тебя же только там телевизор.
Понимая, что дальше скрываться смысла нет, Асакура спустился вниз и потянулся.
- Привет, - как можно расслабленней поздоровался он.
Хорокей сделал ручкой и вновь объяснил план действий на вечер. Ребятам не оставалось ничего, кроме как согласиться, чтобы у Юсуи не возникло вопросов. В общем-то, вечер с друзьями не было плохой идеей, Йо понравилось, правда, приходилось держать дистанцию с Хао. Зато за эту прогулку Асакура понял одну вещь, и ее же испугался: Хао прав, рано или поздно они обо всем узнают. Если узнают они, то может узнать и общество. Идея быть с тем, кого любишь, уже становилась сомнительной, потому что страх перед общественным мнением и прочие стереотипы прокрадывались с каждой секундой в глупую голову все больше и больше. Да и вообще отношения с фаерщиком были не похожи на обычные – Йо к таким не привык. Хао необходимо было разговаривать, что-то делать, куда-то ездить, целовать, обнимать, и он никогда не стеснялся проявлять своих чувств. И Асакура сомневался, что побоится это делать на людях.
Под конец вечера, когда друзья вместе поужинали в кафе, где, разумеется, не обошлось без колкостей Рена на тему того, что Его Высочество Йо соизволил покинуть свою депрессию и выйти в свет к своим опричникам, парень вышел в туалет, чтобы вымыть руки. Там-то в голову окончательно и плотно засела мысль, что он просто свихнулся, раз уже неделю вроде как встречается с парнем. Подняв взгляд на свое отражение, Йо вздохнул, понимая, что делать этого ему не хочется, потому что он действительно готов был сказать фаерщику, что любит, но необходимо. А Хао словно почувствовал это, потому что очень долго и странно посмотрел на него, когда Йо вышел на улицу к друзьям.
Рен уехал домой на машине, а остальные отказались от услуги трезвого такси, чтобы прогуляться пешком. Юсуи жил ближе всех, да и в другой стороне, поэтому, пройдя только одну улицу, свернул к своему дому, распрощавшись с друзьями. Асакура боялся этого момента, но, как и разговор, он был неизбежен.
- Мне туда, - произнес он, когда вышел на свою улицу. Хао при этом предстояло пройти еще две, чтобы оказаться в своем районе.
- Ты же вроде отпросился ко мне до конца недели, - проговорил фаерщик. – Сегодня только вторник.
Йо остановился, сильно потирая пальцами переносицу.
- Послушай, - начал он. – Это все неправильно. Может, между нами и есть какие-то чувства, но мы же не сможем так жить.
- Глупости какие, - сразу отреагировал Хао. – И что теперь, мне смотреть на тебя с соседней улицы?
- Нет, мы можем дружить, просто не так…тесно, - с трудом закончил Йо, боясь смотреть на юношу.
Хао остановился и сложил руки на груди, поэтому Асакуре все же пришлось обернуться.
- Ты просто любишь страдать, - уверенно произнес Хао. – Зачем, объясни мне? Что это кому даст?
- Я не хочу так жить, понимаешь?
- А как хочешь? Хочешь пострадать еще, потом влюбиться в какую-нибудь девушку, завести семью, а мои и свои чувства столкнуть на подростковые гормоны? Так, что ли?
Йо закрыл глаза руками, не зная, как объяснить собственные эмоции.
- Ладно, - вдруг выдал Хао. – Я так понимаю, что моя любовь к тебе просто сделала из меня наивного паренька, который полагал, что ты ко мне что-то испытываешь.
- Да с чего ты взял, что это не так? – негромко произнес Асакура, хотя хотел закричать.
- С того, что я готов так жить, готов скрываться, если тебе будет легче, потому что я люблю тебя, черт побери, - почти прошипел Хао, догоняя друга. – И я хочу тебя, я хочу быть с тобой, и мне будет неприятно, если лучший друг меня не поймет, но я не переживу только разрыв с тобой, а не с ним. Если мы действительно друзья, все наладится. Если нет, то и смысла я не вижу в такой дружбе. Думаешь, мне легко? Еще несколько месяцев назад я обычный гетеросексуальный парень, а сегодня я хочу целовать твои губы, а ты мне говоришь, что это неправильно, когда я уже знаю, что это такое?
Йо хотел ответить, и даже уже открыл рот для этого, только слов не нашел. Никогда он еще не видел таким Хао – будто несчастным, но и здесь готовым смириться с мнением друга, но никак не принять его.
- Сказать нечего? – поинтересовался фаерщик.
- Есть. Только давай не здесь поговорим, - попросил Йо, понимая, что хоть уже и вечер, люди все равно снуют туда-сюда.
- Неправильно, это предать или отказать в помощи нуждающемуся, - негромко произнес Хао, когда они в полном молчании дошли до его дома и закрыли за собой дверь. - А любить, это правильно.
Йо подошел к своей сумке с вещами, краем глаза заметив, как Хао отвернулся, чтобы не видеть этого, и достал телефон. Он отключился, когда Асакура нажал на красную кнопку и досчитал до трех, да полетел обратно в сумку.
- Знаешь, что у тебя всегда прекрасно получалось? – спросил он, направляясь обратно в коридор.
- Что? – спросил фаерщик, не без удивления наблюдая, как Йо выключил домофон и начал расшатывать контакты домашнего телефона.
- Выбивать дурь у меня из головы, - уверенно ответил Асакура. – Я просто знаю, где достать еще, стоит только тебе отойти от меня. Меня бесит это, бесит то, что я не могу без тебя. Не могу сам принять самого себя, решения, что касаются нас, своих чувств я принять тоже не могу. Поэтому, подарю их тебе.
Хао удивленно застыл, когда Йо подошел к нему и протянул руку.
- Телефон, - попросил он, и вытащил из сотового батарейку, как только он лег ему в ладонь. – Я хочу быть таким же, как ты – не бояться, не думать лишнего и так далее. Но пока я научился у тебя только любить. И мне ничего не остается, как убежать или же столкнуть все на тебя. Убегу, скорее всего, буду жалеть, останусь, буду бояться. Я до сих пор боюсь сказать тебе каких-то три слова, потому что это… - он запнулся, но продолжил, спустя минуту молчания. – Хотя, ты прав. Это правильно. И я люблю тебя, но…

POV Хао

Придурок! Никак не могу уследить за его желаниями! Они так быстро меняются, что я часто спотыкаюсь на пути к своей цели, пугаюсь его реакциям. То целует меня неистово, то говорит, что мы не можем быть вместе, но в любви признается – достал пугать уже!
От его слов и действий начинаю любить его бешено, хочу до чертиков, до звездочек в глазах. Не желаю слышать никаких «но», он уже мой, и черта с два я теперь буду считаться с его мнением, раз он сам толком не понимает, чего хочет.
Не даю договорить, набрасываюсь на его сладкие губы, желая, наконец, услышать сбитое дыхание и стоны. Черта с два отпущу, хватит уже, сам страдает и других заставляет, а глаза блестят, когда смотрит на меня, и далеко не от слез, я не такой дурак, чтобы этого не понимать, но я слишком долго ждал, чтобы он, наконец, определился в своих чувствах. Я человек крайностей: сказал, что дружишь, дружи до гроба, сказал, что не предашь – приложи все усилия, пообещал – выполни обещание, полюбил – люби до конца. Ведет себя так, словно мне не сложно было это осознать, не сложно было принять, хотя я ведь именно этого и добивался, а сам боялся, что никогда не смогу вот так провести языком по его языку, обнять крепче, когда он сожмется в моих руках, что с ума сошел от обычного мальчишки, у которого сам, между прочим, увел девушку. Дура, отказалась от такого чуда в пользу аморального меня.
Кажется несмелым, но на самом деле это не так, просто он слишком эмоционален. Стягивает с меня рубашку, а мои пальцы путаются в его мягких волосах, пахнущих апельсиновым шампунем. Слышу тихий, но отчетливый стон, и крышу форменным образом рвет окончательно. Могу просто прижать его к себе и покрывать все его тело быстрыми поцелуями, но этого мне мало, просто до сумасшествия мало.
Думает, я не боюсь? Еще как боюсь. Впервые со мной такое. Но думать об этом нет ни желания, ни времени. С животным рыком стягиваю с него футболку, впиваюсь губами в тонкую шею, целую, кусаю, заглаживаю багровые пятна языком. Он захлебывается тихими стонами, стараясь покрепче ко мне прижаться, а я вдруг понимаю, что вовсе не хочу заниматься этим в первый раз в коридоре. Тяну его за руку в сторону спальни, чувствую, как он напрягается, чувствую его страх, который даже мой перекрывает, но дорога появляется под ногами идущего, и пока мы не попробуем, мы так и не поймем, стоит ли вообще чего-то бояться. Плотно закрываю дверь в спальню, успеваю заметить, что когда мы ушли, я даже не закрыл окно, но если в моей комнате и есть или были грабители, мне сейчас до лампочки.
Он шепчет что-то, мое имя, кажется, даже умоляюще, но не отталкивает, а сам я не отойду. Стягиваю с него одежду, обжигая его лицо своим сбитым дыханием, улыбаюсь, чувствуя, как его руки дергают мой ремень. Не знаю, откуда у меня взялся такой голод к Йо, ведь он не самое главное, что я испытываю к нему, но сейчас уже невозможно остановиться. А ему это нравится, нравится мой напор и быстрые движения, стоны срываются на хрипы, когда я кидаю его на постель и сразу начинаю покрывать жадными поцелуями быстро вздымающуюся грудь.
- Тише, - шепчу я.
Не хочется почему-то, чтобы кто-то кроме меня слышал его крики, они только мои и точка, но для меня они подобны колокольному звону, и мне кажется, что сквозь открытое окно их может слышать весь район. С другой стороны, я совсем не против, пусть кричит.
Прижимаюсь к нему нагим телом, и с собственных губ срывается стон. Такой горячий, а руки, скользящие по моей груди, холодные.
Штудировал интернет, знаю в теории, что делать, но на практике все оказывается куда интереснее. Пока собираюсь с мыслями, кладу руку на его пах, смотрю на приоткрывшиеся для стона губы, и даже не замечаю, как вторю этим тихим вскрикам.
- Больно будет, - предупреждаю я.
- Серьезно, что ли? – с иронией спрашивает он, прижимаясь ко мне еще крепче. – Знаю, но я не хрустальный.
Тихо смеюсь, нежно целуя сладкие губы, хотя остальные мои действия никак нельзя назвать ласковыми. Плюс в том, что мы оба парни, все же есть – я точно знаю, как сделать ему приятно, и так не одна девушка не сможет, потому что, как ни крути, только мы об этом знаем. Мне не противно, не стыдно, я хочу этого, поэтому тянуть больше не намерен.
Проведя языком по его плоскому животу, задеваю самым кончиком для пробы плоть, и тут же слышу настолько громкий стон, что даже оторвался, чтобы проверить, все ли в порядке. Мои прикосновения оставили на его мягкой коже влажные дорожки, и эти места покраснели, как и припухшие от поцелуев губы и щеки, но глаза больно решительно блестят в полумраке комнаты. Дрожащими руками провожу по его телу, хочу сказать что-то, но боюсь, что он услышит, что голос у меня дрожит так же сильно, как пальцы – не буду его пугать, не буду показывать свой страх, пусть думает, что я точно знаю, что делаю. Я вроде и знаю, и точно хочу, но мне так же непривычно.
Вновь касаюсь языком его плоти, и он вплетает в мои волосы свои пальцы, но не подталкивает, а просто гладит, сжимает пряди, слегка царапая кожу, и мне это нравится до дрожи. Едва хватает самоконтроля, чтобы не сбивать четкие движения языка, когда слышу его невнятные хрипы, чем-то напоминающее кошачье урчание. Низ живота почти болит, но я только продолжаю водить по его плоти языком, обхватываю головку губами и медленно веду вниз, растягивая его тихий крик.
Мозг все же отключается, и понимаю я это, только когда пальцами чувствую, какой же он горячий внутри. Отрываюсь от него, вижу в его глазах не страх и боль, а неподдельное удивление и любопытство, но он тут же их закрывает, откидываясь на подушку, потому что я задел что-то внутри него. Ощущаю себя музыкантом – это как играть на скрипке; водишь смычком по струнам, вызывая звук, дергаешь их, а инструмент отзывается на каждое движение, так и Йо, только на каждый толчок пальцев.
- Не больно? – не очень уместный вопрос, но я слишком волнуюсь за него.
- Пока не понял, - на выдохе отвечает он, и я чувствую, как он снова сжался со стоном, и расслабился.
Возвращаюсь к его губам, и он непроизвольно дергается, чувствуя меня так близко, но только прижимается крепче, замерев. Входить в него сложно, почти больно, но подозреваю, что ему куда больнее, однако он молчит. Разрываю поцелуй, высвобождаю негромкий болезненный вскрик, а Йо цепляется за мои плечи пальцами, всем телом вжимаясь в одеяло. Скоро пройдет, должно пройти.
- Доверься мне, - тихо шепчу я, покрывая его шею слабыми поцелуями. – Скоро пройдет.
Через несколько мгновений у него получается расслабиться, и меня радует то, что он верит мне. С моих губ срывается стон, сразу превращается в болезненное шипение, потому что его мышцы сжались вокруг моей плоти, и для меня это тоже не самое приятное ощущение, но он снова делает над собой усилие, и я свободно вхожу до самого конца. Немного приподнимаюсь, медленно начинаю двигаться в этой невыносимой тесноте, становится все жарче, хотя от движений его пальцев в моих волосах по всему телу идет дико приятный озноб – эти чувства мешаются, и для меня удовольствие перекрывает все остальное.
Почти смеюсь, когда он резко выгибается подо мной, и я слышу крик в другой тональности. В глазах темнеет от удовольствия. А он начинает метаться, двигаться мне навстречу, окончательно сходя с ума – надо же, он может быть таким, но это мне безумно нравится, аж зубы сводит. Да вообще все тело свела какая-то судорога, могу только двигаться в нем, рвано целуя кричащие губы.
Никогда бы не подумал, что можно сойти с ума за несколько минут в постели с парнем. Я смутно понимал, что происходит, только слышал его дыхание, чувствовал влажные, прохладные руки на своем теле, а от низа живота в мозг ударила яркая вспышка – разнесла сознание на сотню мелких осколков, они врезались в самое сердце, чувство, что ты на секунду умер, а затем снова получил жизнь и возможность дышать. С легким неудовлетворением понимаю, что он все еще очень напряжен, склоняюсь, чувствую языком, как он дрожит. Йо хватает пары движений, я еле успел отстраниться и слабо сжать головку его плоти в руке, чтобы не запачкать его живот. Даже не противно от осознавания всей катастрофы обстоятельств.
Он сбито дышит, с губ все еще срываются тихие стоны, избегает смотреть на меня. Понимаю, странно, но ничего. Склоняюсь, нахожу его губы своими, чувствую его ответ, но он слабый, изнеможённый, усталый. Не хочу отходить от него, но нужно, покидаю постель, направляясь в ванну. Быстро мою руки, сжимаю край раковины, поднимаю глаза, с нежеланием встречаясь с собственным взглядом в отражении. То, что сейчас произошло, привязало меня к нему окончательно. Я лучше себе вены на руках выгрызу, чем отойду от него или отпущу.
Возвращаюсь в комнату. Он такой милый, уже укрылся влажным одеялом, смотрит в окно. Вздрогнул, но сделал вид, что не услышал, как я вошел. Ложусь рядом, провожу рукой по его волосам, и он разворачивается.
- Я люблю тебя, - негромко произношу я.
Вижу этот блеск в карих глазах. Он всегда появляется, когда я произношу эти слова. Но Йо вдруг улыбается, а раньше такого не было.
- Знаешь, что теперь будет? – спрашивает он.
- Что?
- Я буду стягивать с тебя одеяло, чтобы ты прижимался ко мне крепче.
Смеюсь, целую его искусанные губы.
- Я раньше сам так делал.
Он вздохнул, закрывая глаза, и прижался носом к моей груди. Всегда бы так.

- Пурум-пум-пурум-пум…
- Йо…
- Тыц-тыц-тыц…
- Йо!
Асакура вздрогнул и убрал наушники из ушей.
- О, Боже мой!.. – невольно вырвалось у него, когда всего в полуметре от себя он увидел Анну. Впрочем, он тут же взял себя в руки и сделал вид, что не за сердце схватился, а невидимые крошки отряхнул. – Привет.
- Привет, - произнесла она. – Можно с тобой поговорить?
- Конечно, но если это по поводу нового триместра, то я ничего не знаю, сам иду узнавать.
- Нет, не на эту тему, - покачала она головой.
Йо даже остановился и поправил сумку на плече. Анна очень самостоятельная и ответственная, чтобы она обратилась к кому-то за помощью или ответом – это редкость.
- Я слушаю, - произнес он.
- Я подумала, что поступила неправильно, - выдала она, драматично вздохнув. – Я повела себя, как идиотка, бросив тебя, и сейчас я это понимаю. Я решила вернуть все назад.
- Эээ… Я рад за тебя… - пробормотал Асакура, поражаясь, как и здесь Анна сказала все так, словно уже все решено.
- Я заглажу свою вину, - пообещала она, делая уверенный, но небольшой шаг навстречу парню.
- Несомненно! – почти испуганно воскликнул Йо. – Только не подходи ближе!
- Почему? Я понимаю, я обидела тебя, но дай мне шанс.
Йо пару раз открыл рот, как выброшенная на берег рыба, но так и не нашел, что сказать. Может, он спит? Наелся на ночь, вот и снятся кошмары!
- Прости, ты что тут забыла? – раздался рядом голос, и Йо облегченно выдохнул и даже без зазрения совести сжал теплую ладонь фаерщика.
Анна без удивления проследила за этим жестом и приподняла бровь.
- Так это правда?
- Правда, - с готовностью кивнул Хао и, больше не желая что-то говорить, потянул Йо дальше, а тот только виновато, впрочем, улыбаясь, пожал плечами, мол, и не поспоришь же.
- Ты извращенец! – взвизгнула девушка. – Не мог себе своего парня найти?
Асакура удивленно обернулся и даже немного напрягся от того, как Хао на миг замер и медленно развернулся к Киояме, не выпуская его руки. Он видел фаерщика злым всего один раз, но лучше бы не видел никогда. Так и было – внешне расслаблен, но на самом деле натянут как струна, вот-вот готовый сорваться.
- Я люблю тебя, - негромко произнес Асакура, смотря на своего парня. - Не обращай внимания.
А Хао вдруг улыбнулся.
- Меня устраивает твой, - произнес он и посмотрел на Йо, взглядом спрашивая, может ли продолжить. Йо едва заметно улыбнулся. – Точнее, мой.
- Йо, я все расскажу твоим родителям!
- Они знают, - пожал плечами Асакура. – Сказали, что я хотя бы счастливым стал.
Пока девушка не отошла от шока, ребята быстро ретировались, не сдерживая широких улыбок. В кафе их ждали друзья, они постоянно собирались здесь по воскресеньям, чтобы поговорить и обсудить новости.
- То есть, ты тоже это видишь? – неверяще переспросил Юсуи, глядя на то, как Йо облокотился спиной на грудь Хао, разглядывая меню.
- Очень и очень четко, друг мой, - ответил Тао.
- Чего уставились? – наконец, спросил Хао, поднимая глаза на друзей.
- Восхищены, - тут же ответил Хоро.
- Поражены! – поддержал Рен.
Впрочем, больше никто ничего не сказал, да и Йо с Хао весь вечер словно мимо ушей пропускали разнообразные подколы и наводящие вопросы, в которых, в принципе, никто не нуждался. К концу вечера фаерщик взял два кофе с собой, положил руку на плечи Асакуры и, попрощавшись, вышел, уводя за собой довольного Йо. Хоро с Реном проводили их взглядом.
- Я так понимаю, девушку он не вернул?
- Вроде того.
- И кто кому проспорил? – непослушными губами поинтересовался Юсуи.
- Никто, - ответил китаец. – Предлагаю скинуться и напиться на эти деньги. Вдруг по пьяни тоже поймем что-то?
- Да я и так могу тебе сказать, что ты мне нравишься.
- Ой, молчи, да? Поговорим об этом после третьего бокала, чтобы на утро, если что, я смог выкрутиться. Пошли!

---

Так вот в чем секрет прически Рена Тао...

---

Китайский косплей

Даже тут я увидела НАМЕК! Ну мы визжали хД

@темы: видео

---

Тот неловкий момент, когда фик только начался, а Нца уже написана...

---

Почему я семь дней в неделю чувствую себя Йо-куном?..

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Мне приснился упрт сон О_О
Короче, началось все с того, что мне приснилось, что cwrth начала писать фик по несуществующей заявке, по которой я пишу Fukidokuritsu. Так переживала, что у нее плохо выходит, что я решила поддержать не только своим комментом, но и скинула Йоше сообщение, мол, на-а, погляди. В итоге, Йоше понравилось, Автор доволен, я собой горжусь))))))
Далее я с Элей, не понятно как и почему, оказалась у своей школы, где на стадионе бегал Йо, возможно от Хао. Каким-то макаром я поранилось колючкой, куча крови, с паникой смотрю на Элю и ору "Вытащи это из меня!", на что мне заявляют, что без понятия, как это делать)))))))) Мое выражение лица Дальше полное упрт, но проснулась я явно в хорошем настроении)))

---

И тут меня накрыло...

@темы: картинка

---

Кусочек из лекции.

"Важнейшим этапом аналого-цифрового преобразования является дискретизация аналогового сигнала. Вместо термина «дискретизация» в технической литературе иногда употребляют термин «выборка», а в литературе, посвященной обработке звука используется понятие – «сэмплирование»

Чувствую себя компьютерным алхимиком.

---

Это какой-то пипец. Три недели ждала у моря погоды (устраиваюсь на работу клинингом - работа с сайтом). Они только вводят эту должность, поэтому документов нет, зп не установлена, список обязанностей нет. Но мало того, что гениральный директор просто гениален, ибо надо уметь читать его мысли, которые ог постоянно думает, мало того, что меня попросили поискать список моих обязанностей и среднюю сумму зп на ХэтХантере, мало того, что за три недели они нифига не сделали... Сегодня сказали приехать на оформление, но в итоге опять какой-то косяк, чп на базе, олололо, Оля спаси нас, и я пытаюсь, но это ПИПЕЦ, ГРАЖДАНЕ! Звуки перфоратора, запахи свежей штукатурки, сплошное наи*алово, подсобка и неадекватные клиенты, и вообще я секретарь и рецепшн в серверной, где температура +18°… Это просто космос. А если выйти на улицу, то автоматически становишься расистом.
Как же я хочу спать.

---

Втурнире. Продолжение.

Нашла Кейко и Йомея Асакур на компьютере хД Точно помню, что делала еще страницу мамы Рена, про где-то прокоммуниздила. На днях надо продолжить, хотя вот на работе, чую, полно на это времени будет после первой недели.



Хотя, может быть, переделаю странички.

@темы: Shaman King

---

Я всегда любил тебя.

Название: Я всегда любил тебя.
Автор: CellBell
Бета: T9, Хао его побери.
Фендом: Shaman King
Размещение: Запрещено.
Дисклеймер: отказываюсь, моя тут только любовь.
Пейринг: Близнецы
Рейтинг: NC-17
Размер: мини
Жанр: Слэш (яой), PWP, Hurt/comfort
Предупреждения: твинцест, ООС, Секс с несовершеннолетними, мелкий дрыхнет в кадре
От автора: вдохновленная восемнадцатой главой, я решила, что они просто не могут пройти мимо того прекрасного трона и не поболтать о чувствах, если вы понимаете, о чем я

Завершен

1 часть

- И поговорить…
Йо положил оружие на землю и сел спиной к подлокотнику трона, облокачивась на него. По спине тут же пробежался холод, исходящий от камня – Хао словно сидел на льдине, но ему, наверное, плевать на это, а может он просто не чувствует морозца, ведь сам полон жара жизни. С другой стороны, этот холод приносил какую-то легкость молодому сотканному телу. Юный шаман прижался затылком к подлокотнику и немного улыбнулся.
- Теперь ты Король Шаманов. Ты рад? – негромко спросил Йо, меланхолично глядя на лежащего на земле Хану.
Тот медленно и глубоко дышал, и точно не услышит даже пушечного выстрела над головой. Люди такое состояние называют комой, но присутствующие здесь шаманы не волновались за его состояние, хотя могли так же сказать «Теперь все зависит от него».
- Конечно, - уверенно ответил Хао, глядя на затылок брата, словно опоясанный оранжевой лентой наушников.
- Это все, чего ты хотел?
- Да, - твердо произнес старший Асакура.
Йо улыбнулся, прикрывая карамельного цвета глаза. Хао этого не видел, но словно почувствовал, потому что почему-то тоже захотелось немного улыбнуться.
- Тогда я рад за тебя.
Хао протянул руку, по которой скользнула белая ткань к локтю, и длинным тонким пальцем погладил упругий край уха своего близнеца. Йо слабо дрогнул, будто совершенно не ожидал прикосновения к себе.
- Я скучаю.
- Уверен, я тоже, - ответил младший Асакура, поворачивая голову к брату.
Хао подпер щеку рукой, поставив локоть на камень трона, а Йо в который раз подумал, что у него очень тонкие руки. Тонкие-тонкие, совсем не мужские, но и женскими их не назовешь. Такие руки рисуют аристократам на старых картинах – белые, с узким запястьем, длинными пальцами и белыми, длинными ногтями. Хао, словно прочитав мысли своего близнеца, хотя он не мог сделать этого, ведь сейчас Йо сам сплошное воспоминание, хоть живое и чувствующее, царапнул ногтем мизинца свою щеку и уголок губ.
- Знаешь, что я понял, отото? – вдруг произнес он.
Йо издал какой-то вопросительный звук, поворачиваясь к Королю Шаманов полностью и складывая руки на подлокотник. Ему пришлось встать на колени и прижаться впалым животом к холодному камню.
- Что какой бы силой ты ни обладал, ты всего лишь человек, - тихо произнес Хао, разглядывая лицо брата. – Со всеми человеческими страстями. Только проблем у тебя все больше и больше.
- Но ты говорил, что счастлив.
- Сейчас счастлив.
Йо широко улыбнулся, прикрывая глаза, словно вот-вот впадет в сладкую дрему. Он повернул голову, чтобы прижаться щекой к покрытому мелкими трещинами камню, но наткнулся на удивительно горячую руку своего близнеца. Он не дернулся, не отстранился, а совершенно по-кошачьи потерся о гладкую кожу щекой и тихо рассмеялся, когда Хао почесал его по подбородку ногтями.
- Котенок, - утвердительно произнес Хао. Он всегда так думал.
- Ты же любишь кошек, - вспомнил маленький шаман.
- Люблю, - тихо выдохнул Король Шаманов, обводя острый подбородок Йо пальцем.
Хао повел рукой чуть вверх – по щеке, поддел прядь шоколадных волос, толкнул наушники, чтобы они упали на плечи, и убрал волосы за острое ухо отото. И мягко повел руку обратно, тыльной стороной гладя младшего братишку на щеке, а затем быстро коснулся кончика носа Йо, и тот встрепенулся, скашивая глаза в одну точку, словно палец Хао оставил там точку краски.
Король Шаманов усмехнулся, но Йо вдруг встал и отошел к Хане. По пути он расстегнул свой жилет, открывая плоский живот теплому тугому ветру. Он оттащил своего будущего сына к какому-то дереву, заметно напрягаясь, хотя Хана вряд ли весил намного больше, чем он сам, и, положив его там, скомкал свою одежду, делая что-то вроде подушки. Подумав еще секунду, он надел на мальчишку наушники и, достав плеер, включил его и положил на грудь Хане.
- Ты чего делаешь? – удивился старший Асакура.
- Ну, если он сможет услышать музыку, ему наедине с собой будет веселее, - улыбнулся младший.
- Он ничего не услышит.
- Зато проснется и сразу с музыкой! – оптимистично заявил Йо.
Он вернулся обратно и уже хотел было сесть в ноги к брату, но вдруг склонился к крепко обнял его за плечи, утыкаясь теплым носом куда-то за ухо повелителю огня. Хао удивленно моргнул пару раз и, подняв руку, положил ладонь на грудь своего близнеца, не отстраняя, а второй рукой обнял его за пояс и закрыл глаза. Так восхитительно было ощущать это тепло рядом – пульсирующее и родное, совершенно человеческое. Мозг постоянно повторял, что от человека здесь только воспоминания, но сердце все равно радостно стучало. Сейчас можно было позволить себе немного слабостей, и от понимания этого становилось как-то особенно легко.
- На самом деле я бы тебе никогда не позволил такой вольности, - беззлобно усмехнулся Король Шаманов.
- Но сейчас ты можешь позволить себе все, - легко произнес Йо. – Как и я. Ты же хотел поговорить.
Хао скользит рукой с груди брата по ребрам, обводит выступающие позвонки и надавливает на его поясницу, заставляя сесть себе на колени. Младший Асакура легко послушался, но рук с плеч Короля Шаманов не убрал, зато поднял взгляд и очень открыто и доверчиво посмотрел в пылающие темные глаза.
- Не могу найти слов, - почти виновато, но с такой лисьей, неправдоподобной виной, проговорил Хао.
- И не надо, - улыбается юный шаман и, немного склонившись, касается легким поцелуем, робким и не смелым, острого уголка губ старшего брата. Вдруг смеется. – Всегда мечтал это сделать.
- Зачем? – ровно спрашивает Хао, всем своим видом показывая, что ничуть не напряжен и не удивлен.
Но Йо почувствовал, как напряглась рука, обнимающая его за пояс.
- Есть вещи, которые нельзя сказать словами, - произнес Йо.
- И ты всегда хотел мне это сказать? – усмехнулся повелитель огня.
Йо не ответил. Он – сплошное воспоминание – острое, режущее, словно канцелярский нож бумагу, и чувственный, истинный, словно первый рассвет для человека. А у Хао было много вопросов за все те года, что они уже не виделись. Их встречи нельзя назвать теплыми – они быстрые, скомканные, как смятый лист бумаги, тлеющий в огне. Каждый человек эгоист: благодаря брату Хао смог понять, что та сила, которой он владел, просто ослепила его, но сейчас он мог позволить себе вернуться в прошлое, чтобы сделать одну огромную ошибку, при этом совершенно за нее не поплатиться.
- Нии-сан…
Сдавленный вздох, превращающийся в надломленный, еще не сорвавшийся хриплый полу-вопрос, полу-утверждение. Король Духов соткал Йо из собственных воспоминаний – все, до последнего белого шрама на косточке скулы, до последнего чувства. Хао скользит раскрытой ладонью по плоскому животу, приблизившись настолько, что сейчас их губы разделяет жалкие сотые миллиметра. Старший Асакура медлит, не понимая, почему до сих пор нет никакого сопротивления – лишь в приоткрытых карих глазах скользит какая-то испуганная радость, а губы опаляет прерывистое горячее дыхание.
- В чем дело? – все же спрашивает Хао, внимательно глядя на черные ресницы своего близнеца.
Вопрос звучит так легко, словно они не сидят совсем близко, а руки Короля Шаманов не касаются горячей кожи, покрытой шрамами-историей.
- Слишком близко, - негромко отвечает Йо, боясь дышать.
- Тебе нравится, - утвердительно произнёс старший Асакура, хотя не мог быть в этом уверен. Сделал вывод только из того, что Йо до сих пор сидит, вцепившись в его плечи пальцами.
Судорожно вдохнув, Йо вдруг немного склоняется и обнимает своего близнеца, прижавшись щекой к его виску. Он рад, почти счастлив, и хотя раньше он никогда не скрывал улыбку, какой бы она ни была, сейчас ему почему-то не хочется, что бы аники видел ее – блаженную, почти сумасшедшую, а на уголках губ играет боль.
- Тебе нравится? – все же спрашивает Хао, поведя головой немного вверх и назад, чтобы его щека скользнула по щеке младшего Асакуры, а уголки губ всего на десятую долю секунды соприкоснулись.
Он прижал брата ближе к себе и даже удивленно почувствовал, как Йо сжал в пальцах белый плащ Короля Шаманов.
- Все еще не носишь ничего, кроме этого? – вдруг говорит молодой шаман.
- А зачем?
- Я просто спросил!
Хао усмехнулся и, не закрывая глаз, коснулся легким поцелуем искусанных братских губ. Йо успел ответить и даже немного подался вперед, когда повелитель огня почти сразу отстранился. Хао удивлен, но никак не показывает этого, просто прислушивается.
- Можно попросить тебя об очень странной просьбе? – спрашивает Хао, на удивление быстро привыкнув к такой неожиданной близости.
- Можно, - легко соглашается Йо. Как всегда.
- Я тебя сейчас поцелую, а ты мне ответишь, - проговорил Король Шаманов, давая понять, что поцелует он в любом случае, но не хотелось бы кусать губы брата, чтобы добиться ответа.
Йо молчит не меньше минуты – тяжело и тихо, словно уснул. Но повелитель огня терпеливо ждет, ведь у них тут очень много времени впереди, но почему-то поворачивает голову и касается губами острого подбородка отото, как будто напоминая, что он ждет ответа.
- Мне уговорить тебя?
Младший Асакура вздрагивает и опускает взгляд на брата – он сидит у него на коленях и сейчас немного выше, а в этом взгляде стыд мешается и радостью.
- Нет, Хао, у тебя плохо с такими навыками. Заставь, - вдруг улыбается он.
Хао бьет этот взгляд куда-то очень глубоко, и по телу начинают крутиться горячие тугие узлы. Он уже даже продумал весь последующий диалог, где ему придется объяснять Йо зачем и почему, но его милый младший брат, который с виду кажется простым дурачком, как всегда увидел намного больше, и теперь Хао видел это в нем, так же как всегда глядя на его лицо, видит свое.
Хао не хочет заставлять, но когда касается своими губами губ брата и сразу чувствует смелый, но недоверчивый ответ, сам глубоко вдыхает. В мозгу что-то щелкает, то, что можно назвать внутренним пропуском, словно мигает яркий желтый цвет за секунду до того, как дать зелёный старт, и сильные тонкие руки прижимают к себе еще крепче, а острые зубы слабо кусают нижнюю губу, призывая открыть рот. Йо вдруг тихо смеется, и смех этот мурлычущий, урчащий, довольный, отвечает, несмело скользя раскрытыми ладонями по плечам и шее старшего брата, а затем запускает пальцы в безумно длинные волосы, и, дрогнув, выдыхает последний смех, чувствуя, насколько они мягкие. И как становится жаден сперва недоверчивый поцелуй Короля Шаманов.
Йо не сопротивляется поцелую, наоборот – отчаянно отвечает, и даже не делает ни единого жеста к сопротивлению, когда пальцы повелителя огня игриво перебираются по его позвоночнику к бедру, сжимают тонкую ногу почти до боли.
Хриплый, надломленный выдох и тихое «Сделай», тающее на чужих губах. Хао не только думает, но и понимает, что ему можно переступить черту дозволенного, поэтому отбрасывает ненужные мысли, которые и так достаточно сложно собрать во что-то вразумительное. Йо к тому же выпускает из пальцев его волосы и пытается найти шнурок или петлю, которая завязывает белую ткань на шее брата, но, так и не найдя ее, немного отстраняется и ныряет руками под ткань, чтобы убрать ее с груди.
- Тебя невозможно почувствовать под этими тряпками, - шепчет он.
- Черт побери, - шипит Хао и, сорвав с себя извечный плащ, жадно припадает губами к чужим губам.
Лихорадочный и нетерпеливый поцелуй заставляет Йо царапать гладкую грудь неровными ногтями. У него не так много опыта в этом, но он уверен, что так может целоваться только Хао, ведь в его поцелуях весь он – все его пламя, нетерпеливое, обжигающее, заставляющее вспыхивать стоны сквозь глухое рычание. В Хао столько любви, любви обжигающей и страстной, что мгновенно топит в этом калейдоскопе, заставляя забывать как дышать – Йо и раньше ее чувствовал, но совсем иначе: во взглядах и редких, порывистых прикосновениях, которые сам выбивал с таким трудом. В нем же сосредоточена вся нежность и ласка, с которой он отвечает на каждое движение губ, и молодой шаман уверен, что его радостной и легкой любви хватит на них обоих.
Хао сжимает его бедро сильнее, и Йо, без слов поняв, что хочет сделать его старший брат, с трудом упирается одним коленом в каменное сиденье и перекидывает ногу через колени своего близнеца, чтобы сесть удобнее, ближе. Тихо вскрикивает, не разрывая глубокий поцелуй – бедра толкаются в бедра, и от этого движения от груди до живота вьются огненные ленты, словно их трепет сильный холодный ветер. Имя Короля Шаманов срывается с обожженных губ, которые тут же приоткрываются для вдоха, и карие, похожие на два шоколадных медальона, глаза распахиваются, встречая взглядом покрытую трещинами спинку каменного трона, когда длинные когти царапают самый низ впалого, твердого живота.
Младший Асакура прижимается яростно, почти ревностно, словно боится, но дыхание сбивается, когда чужой язык чертит по тонкой шее влажную дорожку и замирает на колотящемся пульсе, а пальцы уже скользнули под ремень и еще ближе прижали к себе. Снова имя, снова тихий стон, просто потому что Йо хоть и умеет все держать в себе, но сейчас не видит в этом совершенно никакой необходимости.
Хао удивлен. Нет, не то, чтобы очень, но это очень странное чувство – будто спишь. Безыскусные, робкие, но от этого лишь нежные и чувственные ласки Йо уводили за собой на другую сторону реальности. По торсу скользили разгоряченные ладони, тела прижимались друг к другу все крепче, мягкие, до безобразия мягкие поцелуи, которыми молодой шаман покрывал плечи и шею повелителя огня, сводили с ума и заставляли гореть в собственном огне.
- Мне нужно еще, - вкрадчиво прошептал Хао на ухо своему брату, когда тот с судорожным выдохом в последний раз коснулся пульсирующей жилы на шее.
- Так сделай.
- Не страшно?
- Страшно. Но сделай.
Тихий вскрик, превращающийся в стон на выдохе. Быть так близко – это безумие, настоящее сумасшествие, которое сейчас устраивало близнецов более чем. К черту одежду, к черту заминки и приличие, именно этого сейчас не нужно. Не скрывая удовольствие, Хао смотрит на раскрасневшееся лицо младшего брата, когда сам скользит рукой там, где уже созрело что-то запретное. Отвечает, извивается, вскрикивает, значит, чувствует. Йо пытается дотянуться губами до его губ, чтобы скрыть собственное смущение, потому то остальное скрыть уже невозможно, но Хао не дает – ему приносит настоящее удовольствие наблюдать, как с покрасневших губ срывается дыхание, как жмурятся карие глаза, когда особенно приятно, как вперемешку со вздохами выходит его собственное имя – округлое, мягкое, произнесенное с такой любовью, с которой может только Йо.
- Хао!..
Почему-то это хочется сделать грубо. Даже эти пьяные карие глаза почти умоляют своим взглядом об этом. Эти минуты, когда им удалось быть так близко, хоть и простым воспоминанием, сводят с ума, на живую разрезая сознание, словно топор сухое бревно – с таким же звонким и сочно-ломающимся звуком.
Страшно. Страшно сделать больно. Любой вскрик заставляет остановиться, чтобы убедиться, что нет боли. Пожалуйста, только не она, ведь ее более чем достаточно.
- Сильнее…
Тихий выдох, срывающийся на крик, как золотые монеты на камень. Теплые руки, скользящие по груди на шею, сжали ее в своих объятьях, притянули к себе, желая оказаться еще ближе. Этот умоляющий голос.
- Ведь я наполовину ты.
Хао вспоминает эти слова, словно давно забытые, но очень и очень важные. Ведь они – две половинки. Как медальоны, соединяющиеся прикосновением крепко накрепко.
- Сильнее, пожалуйста…
Вкус у кожи на шее соленый, но это совершенно не страшно. От звонких, приглушенных ладонью криков бьет в самое сердце, а внизу живота огненные плети скручиваются в тугой комок, чтобы после словно змеи расползтись по всему телу. Шелест грубой ткани плаща, в которую Йо упирается коленями, уже не ясно чье дыхание – потому что либо они кричат и дышат вместе, либо один из них боится дышать, быстрые, резкие, какие-то лихорадочные движения, словно все это может закончиться в одну секунду.
Огонь – символ очищения.
Но никто из них не чувствует греха, когда горит в нем заживо.
Йо держится крепко, цепляется, словно может сорваться вглубь, кусает собственные губы, а по щекам текут две мокрые дорожки – боли уже давно нет, ее почти и не было, но все чувства из которых он соткан сейчас обострены до предела, и это действительно сводит с ума. Он уверен, что рехнется. Уверен, что умрет. Его это не пугает, наоборот, если бы он вообще мог выбирать, как это случится, то только так. Эта жажда, с которой сжигает его Король Шаманов – так и только так. Слабая просьба:
- Поцелуй меня…
И губы целуют, когда кричать уже нельзя. Жадно и ласково, как могут только люди, которых покинули последние силы – на рывке, на последнем обрывке сознания. Одни руки путаются в черных волосах, другие обводят пальцами косточки бедер и напряженные мышцы плоского живота. Хочется выгнуться до хруста, до судорог в спине, но Хао держит крепко. Ему больше некогда удивляться и думать, он превратился в стихию, которой управляет. Настойчивые поцелуи, ласки, укусы, толчки, пронзающие на всю длину. Беспощадный огонь, сжигающий тело дотла, которое не остынет потом еще долго.
- Ты знаешь, - вдруг выдыхает Йо, хотя говорить слишком сложно, каждый слог срывается на стон. – Хао, я всегда…
- Тоже, только заткнись…
Он уже понял, но сейчас ему хочется слышать другое.
- Еще немного, пожалуйста…
С радостью.
С такой радостью стучит освободившееся сердце. В котором живет любовь.

2 часть

- Хорошая киса… - улыбаясь, пробормотал Хао.
Взяв в пальцы веточку пшеницы, Король Шаманов немного поднял руку. Каждый раз, когда маленький, несмышленый котенок подпрыгивал, чтобы ухватиться лапками за импровизированную игрушку, Хао щурился от умиления. Все же кошки – самые лучшие на свете существа: красивые, милые, умные, теплые. А котята вообще край блаженства, даже смотреть на них одно удовольствие.
Котенок в очередной раз подпрыгнул, но Асакура поднял руку выше, поэтому пушистая мелочь, так и не коснувшись колоска, упала на сено и перекувыркнулась. Хао засмеялся, заваливаясь на бок. Только сейчас он обнаружил, что на этом старом сеновале вокруг него собрались уже все кошки и их котята, которых люди сами сюда принесли, чтобы они охотились на мышей. Впрочем, ферма была не так далеко отсюда, минутах в пяти ходьбы, но старый амбар и ветряная мельница, что сейчас могла только крутить лопасти, но не в силах сделать даже грамма муки, до сих пор служили складом для урожая. Сейчас же такового не было, лишь желтая трава с колосьями – и пахнет лугом и скошенной травой.
Хао продолжал играть с котенком, наблюдая за другими тремя, что сели неподалеку и принялись огромными глазами следить за скачущей туда-сюда игрушкой. Периодически котята мяли лапками сено и привставали, словно вот-вот присоединяться к игре, но в итоге оставались на месте, и лишь дергали усиками. Милейшие создания. Король Шаманов уже даже позабыл, что тут делает, пока не услышал знакомый голос, ноющий что-то о том, что пора бы прилечь и выспаться. Кинув колосок котенку, Хао поднялся и подошел к высоким амбарным дверям, что были приоткрыты и пропускали в помещение свет закатного солнца.
- …Даже вспоминать не хочется, - беззаботно отмахнулся Йо, даже не заметив, как брат появился сзади. Младший Асакура вообще шел с закрытыми глазами, придерживая сумку на плече, чтобы не свалилась, мудро рассудив, что в чистом поле, где есть только мельница и ферма, наткнуться на что-то очень сложно.
- А я бы на твоем месте задумалась, - настаивала Анна, глядя куда-то на горизонт.
Видимо, они уже давно об этом спорят, поэтому Хао, зависнув в воздухе так, чтобы быть не ниже двух взрослых людей, внимательно слушал, пытаясь понять тему разговора.
- Ты всегда так говорила, - зевнул Йо.
- И не устану это повторять. Я редко разговариваю с тобой об этом, но, по-моему, это глупо.
- Скорее безнадежно, - вздохнул шаман. – Но что-то же мы смогли сделать.
- Этого все равно мало. По крайней мере, для твоего высокомерного брата.
- Эй! – Йо взмахнул рукой. – Это его забота.
- Это его дурость.
- Страх.
- И наша головная боль.
Хао, до сих пор молчавший и лишь переводящий взгляд с одного собеседника на другого, подал голос:
- А тебя вообще никто не просил за ним таскаться.
Йо заорал, отскакивая, а Анна по старой привычке уже замахнулась, но ладонь ударила лишь воздух, в то время как Король Шаманов спокойно наблюдал за ней из-за плеча брата.
- Некоторые люди даже с годами не меняются, - сделал вывод он.
- Что ты тут делаешь? – строго спросила Анна, словно ребенка, которого обнаружила там, куда ему строго-настрого запрещено ходить.
- Я Король Шаманов, - поднял одну бровь вверх Хао. – У меня нет понятия «здесь». Я везде.
- Рады видеть, - улыбнулся Йо.
Вообще-то хотелось, как минимум, прижать старшего брата к груди, ведь разлука была очень долгой, но Хао же опять начнет орать, что он никакой не «нии-сан» и вообще «отцепись от меня!».
- Говори за себя, - буркнула Анна, направляясь дальше к ферме. Она секунду помолчала, а потом открыла рот, изменившись в лице, но Хао ее перебил:
- С твоим оболтусом все в порядке, он жив, что удивительно при его-то характере, - и не будем вдаваться в подробности. Образно он жив, даже здоров, так что чем меньше Анна знает, тем меньше крика будет.
- Это хорошо, - вместо Анны улыбнулся Йо, глядя на брата. – Ты был неподалеку?
Хао, забыв о том, что самое время напомнить отото о своем положении, покачал головой.
- Я здесь целенаправленно. Мне надо поговорить с тобой.
Младший Асакура даже остановился, удивленно распахнув глаза.
- Что-то случилось? – настороженно спросил он. – Хао, дай мне еще время…
- Не об этом, - прервал Король Шаманов, взмахнув рукой. Широкие рукава алого кимоно взметнулись в воздух. – Времени у тебя еще предостаточно, мне пока торопиться некуда.
- Тогда в чем дело? – более расслабленно поинтересовался Йо.
Он остановился, почувствовав, как Хао мягко, но крепко обхватил его запястье пальцами. Анна, слушавшая диалог, тоже обернулась.
- Иди туда, Йо позже подойдет, - почти приказал Король Шаманов, кивнув в сторону фермы.
Киояма пожала плечами и последовала к дому, из трубы которого валил серый дым. Ей хотелось спать, а не спорить, уж очень долго они идут, а рядом с Хао Йо точно ничего не грозит, будь то дух или ядерная бомба.
- Я рад тебя видеть, - улыбнулся младший Асакура, следуя за братом, который молча направился в сторону мельницы.
- И я тебя, - почти равнодушно проговорил Хао. – Давно идете?
- Три дня.
- Понятно.
Король Шаманов первым проник в сумрачный амбар. Йо зашел следом и остановился, глубоко вдыхая приятный свежий запах, но невольно громко и с чувством чихнул, распугав притаившихся в сене котят.
- Так что случилось? – с беспокойством спросил младший Асакура, почесав нос.
Он кинул сумку на пол и с размаху рухнул в густое сено, да сразу перекатился на бок. Хао опустился рядом, слабо улыбнувшись.
- Если ты устал, поспи, разговор долгий.
Йо несколько секунд смотрел в лицо своему брату, прежде чем улыбнулся и закрыл глаза. Улыбка Хао его успокоила, словно бояться нечего, да и рядом с ним очень спокойно, поэтому шаман не стал себя накручивать и последовал совету. Вечерело, солнце медленно, но верно, опускалось за горизонт, и если Хао сказал, что есть время поспать – глупо терять такую возможность.
Подтянув ноги поближе к груди, Йо сложил руки под голову и расслабился, немного проваливаясь в мягкое сено. Мерное гудение бесконечного поля, простирающегося за стенами амбара, скрип ветряной мельницы, лениво крутящей свои огромные лопасти, тихий шорох котят и писк мышей вкупе с пониманием, что самый родной человек рядом, быстро унесли Асакуру из реальности в глубокий сон.
Хао протянул руку и, убрав длинную прядь волос брата с его лица, лег рядом в точно такую же позу, но ни разу, пока небо окончательно не стемнело, не отвел взгляда от уже взрослого лица отото. Кажется, совсем не изменился, но скулы потеряли детскую округлость, лицо немного вытянулось, руки изменились – крепкие, но узкие запястья, и длинные пальцы, которые наверняка сейчас уверенней сжимали бы оружие. Хао, разглядывая братишку, даже не заметил, как наступила ночь, пока в прореху потолка не ударил белый свет полной луны, освещая шоколадные волосы и изящный изгиб худого плеча младшего Асакуры.
Король Шаманов мягко, словно боясь разбудить, коснулся рукой раскрытой ладони Йо, медленно переплетая их пальцы. Шаман, слабо улыбнувшись, сжал руку аники.
- Проснулся? – шепотом спросил Хао, наблюдая, как вздрагивает нитка пушистых ресниц брата.
- Вечность бы здесь спал, - так же тихо ответил Йо, один раз проведя большим пальцем по тыльной стороне ладони Короля Шаманов. – Так хорошо… Но у тебя, наверное, не так много времени.
- Лишнего нет, - улыбнулся Хао.
- О чем ты хотел поговорить?
- О тебе.
Йо, наконец, открыл глаза, и в полумраке спящего амбара его шоколадные глаза казались черными, но широкие зрачки тут же поймали лунный свет.
- Обо мне? – переспросил он, совсем по-детски нахмурив нос.
Хао задумчиво закусил губу. Как понять, изменилось ли что-то за столько лет, не задавая при этом прямого вопроса?
- Да, - протянул Король Шаманов. – Есть вопрос, который мучает меня очень долго.
- Так забавно, - вдруг улыбнулся Йо. Он начал говорить одновременно с братом, поэтому последние слова бывшего повелителя огня утонули в этой улыбке.
- Что забавно? – не понял Хао.
- Смотреть на тебя. Ты совсем не изменился.
- Нравится?
- Очень.
Хао усмехнулся, прикрыв глаза.
- А если изменюсь? Если бы я вырос так же, как и ты?
- Если честно, не представляю себе этого, - рассмеялся шаман.
Он резко выдохнул, немного выгнулся в спине, когда Хао быстро подался вперед, заваливая его в сено, а острые колоски впились в белую рубашку. Йо удивленно распахнул глаза, смотря на старшего брата, что навис над ним, но в одно мгновение между ними снова убрались любые различия, словно четырнадцать лет назад. Младший Асакура протянул руку и коснулся пальцами гладкой щеки Короля Шаманов, пока тот внимательно вглядывался в лицо отото.
- Так как? – поинтересовался Хао.
Йо довел пальцы до острого подбородка и немного поднял их вверх, остановился под нижней губой, моргнул пару раз, приходя в себя. Пожалуй, это прекрасный ответ на вопрос, но Королю Шаманов хотелось услышать слова.
- Это похоже на нарциссизм… - по-доброму усмехнулся Йо.
- Уверен? – чуть ниже склонился Хао, не без удовольствия отмечая, как его брат сильнее вжался в сено явно не от желания отстраниться.
- Нет, - тихо, но четко прозвучал ответ.
Хао улыбнулся своей извечной улыбкой – в ней все их различие, и она всегда непременно заставляла легкие Йо скручиваться в трубочку, а сердце прыгать с бешеной скоростью. Он уже почти забыл это ощущение. Но Король Шаманов, опираясь на одну руку возле головы своего близнеца, провел указательным пальцем от виска отото к его губам и, зачем-то набрав в легкие побольше воздуха, коснулся мягким, почти невесомым поцелуем вечно покусанных губ. Одно дело любить воспоминания, другое дело понимать, что перед тобой живой человек, родной человек, ощущать грудью его сердцебиение, услышать, как стихло его дыхание и, наконец, почувствовать несмелый, но уверенный ответ. Короткий, рваный поцелуй. Еще один и еще, с каждым разом чуть настойчивей. Хао дрогнул, словно руки отказались держать, и немного отстранился, приоткрыв глаза. Йо медленно, но глубоко дышал, глядя на аники широко распахнутыми глазами.
- Как ты узнал? – тихо произнес он.
Хао усмехнулся. Вот этого ему знать совершенно не обязательно.
- Ты же моя половинка, - с едва слышимой хрипотцой ответил Король Шаманов.
Он снова склонился, обхватил губами нижнюю губу брата, мягко опускаясь ему на грудь. Йо на миг замер, чувствуя на себе эту тяжесть, такую неожиданную, теплую, почти горячую, снова ответил на поцелуй, начиная верить, что это просто прекрасный сон. Ведь Хао не может быть здесь, не может быть таким ощутимо тяжелым, не может так поступить… Младший Асакура как-то нерешительно поднял руки, коснулся пальцами лица своего близнеца, скользнул ими в длинные волосы, наконец, чувствуя, насколько они мягкие, и приоткрыл рот, в который тут же медленно скользнул чужой язык.
Шаман сжался, слабо царапая шею брата, отвечая на каждое медленное движение языка и губ. Так медленно, так изматывающе, словно эта ночь бесконечна. Хао невольно сжал ноги на боках отото, чувствуя, как от его пальцев по спине бегут мурашки, а затем тело накрывает короткой жаркой волной. Катастрофически срочно необходимо сделать большой глоток воздуха, поэтому Король Шаманов разрывает поцелуй, ощутимо укусив любимые губы напоследок.
- Почему я никогда не слышал этого в твоих мыслях? – с какой-то обреченностью спросил Хао, водя кончиком носа по румянцу на щеке своего близнеца.
Йо сглотнул и сделал вдох, неверяще глядя на рваный потолок, в дыры которого заглядывали яркие точки звезд.
- Это не в голове живет, - наконец, тихо произнес он. – А в сердце.
- И ты ни разу об этом не подумал? – усмехнулся старший Асакура, шумно выдохнув в висок братишки, когда тот слабо выгнулся, то ли стараясь лечь удобнее, то ли прижаться крепче.
- Напротив, я думал об этом постоянно.
- Скажи.
- Хао… - неуверенно попытался возразить Йо.
- Скажи, - немного повысил голос Хао. – Мне нужно это.
Йо весь напрягся, прямо смотря в темные глаза своего близнеца. В груди уже давно пекло от несказанных слов, но младший Асакура никогда не думал, что сможет их произнесли вслух. Образ брата, врезывавшийся в память, его неясный запах, потому что такой близости никогда не было, глубокий голос – все это Йо носил в себе бережно, охраняя, уверенный, что это навсегда будет его тайной. Но тайны в миг не стало, при этом узнал ее тот, кому эта тайна предназначалась, и кому так сложно об этом сказать.
- Я тебя люблю, - хрипло выдохнул шаман.
Он хотел закрыть глаза, чтобы не видеть, что отразится в глазах брата, но не смог. Получилось только опустить взгляд, и это стало ошибкой, потому что стоило в поле зрения попасться приоткрытым губам, на которых застыло дыхание, как внутри все перевернулось, и Йо, почти не отдавая себе отчета в своих действиях, резко подался вперед и впился в эти губы так жадно, словно к этому шел все эти года. Хао ответил не сразу, наслаждаясь этим отчаянием, а потом перетащил всю инициативу на себя, выбив из легких своего близнеца невнятный хрип.
Он раздвинул ноги Йо коленом, схватил его за ворот кофты и, не разрывая поцелуй, заставил сесть. Йо отстранился сам, сдул с лица прядь волос, поднял руки, помогая стянуть с себя ненужную одежду, и откинулся на скошенную траву, утягивая за собой брата.
- Внутри все горит, - как в бреду прошептал он, перебирая пальцами шелковые волосы брата.
Хао понимающе хмыкнул и снова коснулся отвечающих губ, забирая возможность говорить. Они целовались долго, до сбитого дыхания, по боли на губах, до внутреннего пожара, до первых, едва слышных стонов, которые заглушал треск сухой травы и гуляющий по прорехам сквозняк. Наконец, Хао отстранился, повел головой, чтобы длинные волосы волной перекатились с плеча на спину, и, положив руки на грудь своего близнеца, медленно повел ими вниз. Не отрывая взгляда, он смотрел, как гибкое тело Йо волной выгибается под его ладонями, как напрягается пресс, как протяжно выдохнула его вторая половинка, когда пальцы очертили треугольник мышц и прошли вниз, самому рвано набрать воздух в легкие, почувствовав возрастающее напряжение. Хао склонился, коснулся губами острой ключицы брата, начал идти вниз, желая почувствовать все то же самое языком. Не жалея шеи, Йо выгнулся еще сильнее от влажных прикосновений, вжался затылком в сухую траву. Ему отчетливо казалось, что он летит вверх к тем самым звездам, что так бесстыдно подглядывают в прорехи амбара.
- Что мы делаем?.. – вдруг рассмеялся младший Асакура, поняв, что брат снова навис над ним, чувственно укусив самый низ живота, а собственные руки шамана уже тянут конец пояса кимоно, чтобы оби свободно скользнуло с шелка вниз.
- Наконец-то мы хоть что-то делаем правильно, - усмехнулся Хао, вновь приникая к готовым к ответу губам.
Больше они не разговаривали, слова тут просто не помогут.
Йо с опасливым трепетом провел по гладкой груди брата прохладными пальцами, маленьким отрезком мозга даже жалея, что не знает какого это – касаться юношеского тела своего близнеца. Участок кожи, избавленный от одежды, тут же покрывался жадными поцелуями, и Хао, не стесняясь, смотрел в глаза Йо, даже когда медленно стянул с него бриджи и коснулся последним поцелуем острого колена, отбрасывая ткань в сторону.
Младший Асакура напрягся, когда Король Шаманов скользнул по напряженной плоти рукой, а затем накрыл ее ладонью, слабо надавливая, обхватывая кольцом пальцев, но немного расслабился, получив нежный, глубокий поцелуй. Он и не знал толком, как ответить на ласки брата, только выгибался и тихо стонал, даже не подозревая, что лучшего ответа и не придумаешь, хотя так хотелось ответить со всей несдержанностью и любовью. Йо пугливо сжался, почувствовав, как большой палец скользнул вниз, размазывая по бархатной коже прозрачную каплю, еще ниже, слабо надавил , пока вторая рука сильно нажала на плоский живот, запрещая выгнуться до хруста в позвоночнике.
Йо зашипел от слабой боли, схватился за предплечья своего брата, глубоко дыша. Внутри что-то подсказывало, что стоит расслабиться, в ушах тысячью колоколов бил голос брата, хотя он лишь томно вглядывался в любимое лицо, а в темных глазах, как когда-то давно, горит первобытное пламя. С каждой минутой, с каждым осторожным движением пальцев становилось все некомфортнее, в то время как Хао с ума сходил от того, как горячо внутри его младшего брата. Йо терпел, закусывая нижнюю губу, и удивленно распахнул глаза, вскрикнув, когда пальцы Короля Шаманов задели что-то внутри, вывернули реальность наизнанку, заставляя сбиться дыхание. Хао же на этом не остановился – наоборот, стал настойчивей, склонился ниже, прижав коленом ногу брата к полу, и шаман обвил его шею руками, чувствуя горячую плоть своего близнеца на собственном животе. Пальцы распаляли все сильнее, боль почти ушла, оставив только лёгкое чувство дискомфорта, и теперь этого казалось так мало, что Йо нетерпеливо заерзал, стараясь притянуть Хао ближе, почувствовать больше.
Новая боль пришла так неожиданно, что младший Асакура глухо закричал, безотчетно расцарапывая спину Хао ногтями. Король Шаманов тяжело дышал, замерев, как дикий кот – боялся сделать еще больнее, давал немного времени привыкнуть, хотя хотелось войти со всей силы, вжать в ароматное сено любимое тело, и больше не останавливаться. Йо же в голову пришла умная мысль – он постарался расслабиться, как сделал это раньше, и у него с трудом получилось, что позволило аники пройти дальше, немного отодвинуться, лечь удобнее, и новым толчком снова разнести по всему телу волну тока.
Имя Короля Шаманов сорвалось с пересохших губ вперемешку со стоном. Так дико, так необычно, так по-настоящему жарко ощущать брата в себе. Хао двигался медленно, слишком медленно, в то время как Йо почти привык к необычным ощущениям и уже мечтал о том, чтобы Хао сорвался с самоконтроля, поэтому сам подался вперед, закинув одну ногу на бедро своего близнеца. Для Хао это стало затвором – Йо глухо вскрикивал каждый раз, царапаясь и выгибаясь, когда брат входил глубоко, плавно, выгибаясь над молодым телом. Привычная улыбка Будды пропала с красивого лица Короля Шаманов, лишь приоткрытые губы ловили куски раскаленного воздуха, который тут же с хрипом вырывался из легких. Йо притянул к себе Хао, обняв его за пояс, коснулся губами бьющейся жилы на шее, скрадывая крик, который, казалось, ветер может разнести из этого амбара по всей степи.
С глухим рыком Хао закинул одну ногу отото себе на плечо, чтобы двигаться быстрее. Каждая жаркая волна, что накрывала с головой, стоило только войти как можно глубже, выбить очередной стон, вела за собой своеобразное сумасшествие. Внутри так горячо, так тесно, а сердце бьется как бешенное, и отрезвляет только боль на шее, потому что Йо бесконтрольно кусает чувствительную кожу, когда особенно хорошо. Рука шамана сама собой скользнула по плоскому животу, желая сжаться на твердой плоти, но Король Шаманов резко перехватил руки брата, сжал его пальцы в своих, запрещая. Йо жалобно застонал, вскрикнул от резкого рывка вверх – Хао заставил сесть к себе на колени, обхватил его бедра, помогая двигаться. Шаман лишь обнял аники за шею одной рукой, второй схватил за подбородок, рвано целуя родные губы, дыша чужим дыханием, не обращая никакого внимания на впившиеся в колени острые травинки.
Сжать в горячих объятиях крепко, до хруста костей, до оборванного крика, когда кто-то разрубил эту ночь помолам. Йо быстро задышал, получая такую возможность, обмяк в руках брата, утыкаясь лбом ему в плечо, улыбнулся, слыша тихие стоны, еще срывающиеся с губ Короля Шаманов. Хао, только выбившись из сил, позволяет себе расслабиться, мягко укладывает брата на скошенную траву, тянется за своим кимоно, ложится рядом, укрывая разгорячённые тела, обнимает отото, начиная покрывать его лицо и плечи быстрыми, влажными поцелуями. Йо извивается, пытаясь поймать губы своего близнеца, но в итоге расслабляется, просто наслаждаясь этими прикосновениями.
- Моя вторая половинка, - тихо шепчет Король Шаманов, прижимаясь губами к виску брата. – Возвращайся ко мне скорее, пожалуйста.
Йо закрыл глаза, сглотнув. В ушах отчетливо слышны гулкие удары сердца.
- Дай мне еще немного времени, - попросил он шепотом, прижимаясь крепче.
- Я дам тебе все, что ты захочешь.
Младший Асакура провел языком по сухим губам, полностью выравнивая дыхание, и немного повернул голову, чтобы увидеть небо.
- А Король Шаманов спит? – вдруг спросил Йо.
Не услышав ответа, он перевел взгляд и увидел мирное лицо Хао, который во сне еще больше напоминал бога. Может, он и не спал, но луна уже ушла на другую сторону неба, погружая амбар в кромешную тьму. Йо расслабился, сполз немного вниз, уткнулся лбом в плечо аники, слабыми губами пообещав, что совсем скоро для них наступит вечность, и больше он не заставил брата ждать.

@темы: фанфики, Shaman King, Хао/Йо